Адмирал Михаил де Рюйтер

Из труда Альфреда Штенцеля «История войн на море»: «Отступающие корабли расстроили линию Руперта, так что при первом натиске голландцев строй союзников оказался плохим. Сначала произошла жаркая схватка между Тромпом и Рупертом. Когда две другие эскадры легли тем же курсом, что и Тромп, бой сделался общим. В 2 часа, по сигналу де Рюйтера, его флот повернул к берегу (может быть, чтобы отойти от наружных отмелей). Тромп опять проявил самостоятельность и не исполнил приказания, хотя оно ему было послано особо на яхте. По другим сведениям, приказание до него дошло слишком поздно. Де Рюйтер направился в центр союзников и привел французскую линию в полный беспорядок. Между тем эскадра Банкерса пришла в расстройство, из-за чего де Рюйтер не мог использовать своего успеха, т. к. должен был помочь Банкерсу восстановить строй. С обеими эскадрами он в 6 часов пошел на помощь Тромпу, хотя мог бы одержать блестящую частичную победу; но верный тактический взгляд де Рюйтера указал ему более правильный путь. Тромпу тем временем сильно досталось, три раза ему пришлось переносить флаг, один из его флагманов был убит. Когда в критическую минуту де Рюйтер подходил, Тромп радостно воскликнул: „Наш дедушка (прозвище де Рюйтера во всем флоте) идет нам на помощь!“ Де Рюйтер со всем флотом пошел к берегу, курсом на юго-запад; союзники сначала за ним следовали с наветренной стороны, но близко не подходили. В 10 часов, при наступлении темноты, противники разошлись и стали на якорь, причем голландцы заняли место несколько мористее, чем до боя. Если говорить об успехе этого дня, то его надо несомненно приписать де Рюйтеру.

Корнелис Мартенсзон Тромп (1629–1691) – адмирал флота Голландской республики, сын адмирала Мартена Тромпа.

Морской бой тем отличается от сухопутного, что он почти никогда не имеет исключительной целью занять место сражения, что для сухопутного сражения является мерилом победы или поражения; об успехе морского боя, конечно, за исключением случая полного уничтожения неприятельского флота или его бегства, судят с совершенно иной точки зрения.

В данном случае успех всецело был на стороне де Рюйтера. Стратегический план противника сделать высадку на голландском берегу, уничтожив или прогнав предварительно неприятельский флот, опять был нарушен. В тактическом отношении ни один из противников не имел успеха, потери обоих были одинаковы (каждый по 1–2 брандера), оба остались боеспособными. В виду того, что де Рюйтер располагал силами значительно меньшими, нельзя не дать ему пальмы первенства. Де Рюйтер после боя был даже в лучшем положении, имея в близлежащих гаванях все средства для быстрого исправления повреждений, пополнения запасов и убыли в личном составе. Обе стороны сражались храбро; и о французах нельзя ничего сказать дурного. То, что потери в людях были больше у англичан, объясняется присутствием на их судах сухопутных войск.

В этом бою голландцы сражались уже в новом строю, который применялся и в сражении при Солебее, и который был выработан де Рюйтером. Различие его с предшествовавшими заключалось в следующем: разделение авангарда и арьергарда еще на две двойных эскадры было отменено, каждый из них впредь состоял лишь из трех отрядов. Этим добились более тесного сплочения эскадр. Далее де Рюйтер предписал не только в случае наветренного, но и подветренного положения флота относительно противника, средним отрядам каждой эскадры держаться уступом в сторону от противника. В результате центр занял положение в одной линии с авангардом и арьергардом, а не подветреннее их, как прежде. Таким образом, боевая линия стала однообразнее и проще, начальники эскадр могли легче управлять своими эскадрами; центр стал ближе к противнику. Повороты всей кильватерной колонны было установлено делать поэскадренно, начиная с задней эскадры. Де Рюйтер обратил особенное внимание на немедленное смыкание образующихся интервалов. Были изданы новые инструкции для дозорной службы. Голландцы опять-таки были обязаны своим успехом правильному, быстрому и решительному образу действий де Рюйтера; он предпочел отказаться от обещавшего ему частичную победу боя, только чтобы помочь попавшим в тяжелое положение частям своего флота. Он снова проявил себя блестящим флотоводцем, показав, насколько корабли были у него в руках, как уверенные в победе командиры шли за ним всюду, куда он хотел. Со своими слабыми силами он не только не побоялся нападать, но вел бой на самых близких расстояниях и сумел выйти из тяжелого положения без потерь».