Адаптер

«Привет, как прошел твой день?» — решился он написать Альбине. Ожидание ответа затянулось, и он ушел заниматься вечерним туалетом.

«Привет, как обычно, много, много голодных сладкоежек, как ты. Как твои дела? Я с Ритой уже поговорила».

«Я думаю», — ответил он, лежа на кровати и глядя в темный потолок, по которому блуждали отблески ярких лучей прожекторов с улицы.

«Думаешь? Ну, думай, а мне спать пора».

«Я думаю, что нам надо чаще видеться с тобой».

«Я работаю, Рита сейчас ходит в школу, зачем?».

«Рита тут не причем. Я говорю про нас с тобой».

«Как ты себе это представляешь? Я не выдержу к вам каждый день ездить!».

«Не надо ездить, переезжай к нам».

«Тебе не кажется, что ты слишком сильно торопишь события?».

«Нет, в последнее время чувствую, что все время только и делал, что тормозил».

Альбина долго молчала, и Евгению стало казаться, что она обиделась на его неожиданное предложение, захотелось написать что-то сглаживающее, но он остановил себя, не позволяя идти на попятную.

«Давай попробуем, но только постепенно. А то решишь, что я не та, кого ты ждешь, а я уже планов настрою».

«Хорошо. Когда начнем?»

«Я подумаю… И напишу. Все, я пошла спать. Спокойной ночи».

«Спокойной ночи», — рука теребила джойстик, а в голове не находилось нужных слов, все они казались ему пошлыми слащавыми.

«И это все?» — возмутилась Альбина.

«Я тебя люблю».

«Опять думаешь?»

«Нет, люблю».

Альбина часто дыша и улыбаясь сама себе вновь и вновь перечитывала его сообщения, сердце колотилось нервной дробью, ей хотелось, чтобы и у него было также. Не став дольше тянуть, она быстро набрала: «Я тебя тоже люблю! Все, хватит на сегодня».

Она повалилась довольная на кровать, нежно глядя на затухающий экран браслета.

Евгений резко вскочил с кровати и стал расхаживать по комнате, стремясь унять тахикардию, глупо улыбаясь.

За окном медленно гасли огни магистрали, уставшие ждать случайных робокаров, Город погружался в глубокий сон.

7

Потолок стремительно приближался, зависал на мгновенье, и упруго отталкивал от себя. С каждым новым прыжком Рите хотелось взлетать все выше, вот она уже почти смогла дотронуться рукой до потолка, но тело, сильно отклоненное наращенным импульсом, летело вниз в другую сторону от синего диска электромагнитного батута. Ее у самого пола подхватило периферийное поле безопасности, и она, запыхавшаяся, но дико довольная, повисла в воздухе в нелепой позе перед самым полом.

Каролина неодобрительно смотрела на ее выкрутасы, поеживаясь от особо высоких прыжков. Каждый вылет в сторону заставлял ее переживать, несмотря на то, что она хорошо понимала средний потенциал поля подобной установки, и что он был более чем достаточен для такой, по сути пушинки, как Рита.

— Ну, напрыгалась? — проворчала она, когда к ней весело подбежала Рита.

— Да! Так здорово! Не понимаю, почему никто не хочет попробовать.

— Наверно потому, что жить хотят, дураков нет.

— Ну как нет, я же есть.

— Но вот только ты, — Каролина бросила взгляд на пристыженных храбростью Риты мальчишек, еще недавно ходивших нахохленными петухами, демонстрируя двум хрупким девочкам свою юношескую удаль на силовых тренажерах. — Вон, видишь, клоуны, забились как стая маленьких морских коньков, только глазками хлопают.

— По-моему, ты слишком к ним не справедлива.

— А я и не суд, чтобы быть справедливой.

— Слушай, кстати, а сейчас разве есть судьи? Ну там в мантии и с тяжелым молотком?

— А, опять книжек начиталась. Папа мне сказал, что суд вот уже как сто лет беспристрастный, автоматический.

— Это как? Не понимаю.

— Честно говоря, я тоже не особо поняла его объяснения, — призналась Каролина, сморщив красивый носик, она так всегда делала в момент глубокого раздумья. — Вроде как Система все видит, и любое правонарушение фиксируется, распознается, оценивается и выносится приговор.

— Ну а если человек что-то сделал случайно, ну не знаю, ну например… нет, не могу придумать.

— Вот, и я его забросала подобными вопросами. Он устал от меня и отправил самой читать нормативы в сети, видите ли я уже достаточно взрослая и должна все изучать самостоятельно.

— А кем он у тебя работает?

— Сказал, что он адвокат.

— Адвокат? Я читала несколько рассказов, вроде это были детективы. Они все похожи, но адвокаты там были всегда хорошие, выступали перед судом, строили длинные красивые речи.

— Не-ет, это все в прошлом. В первых классах я тоже зачитывалась детективами, посещала даже виртуальные лекции по праву. Это я сейчас умная, а тогда считала, что понимаю всю эту галиматью. Папа проверяет алгоритм следствия, точнее ищет ошибки в коде, если получивший взыскание или исправительные работы не согласен с вынесенным приговором.

— И он даже не разбирается в сути дела, ему правда совсем неинтересно?

— Да взрослым вообще ничего неинтересно, копят только цифры на счете и все, больше не о чем с ними говорить, — Каролина скорчила лицо в капризно-гламурной маске и пропищала противным голоском, — Каролиночка, ты должна учиться у нас с папой. Видишь, какого успеха мы добились? Где мы живем, понимаешь, да? Ты должна быть лучшей!

— А разве плохо стремиться быть лучшей?