Адам в Аду

Он ждал вопросов, или обвинений, но она просто молча смотрела на него. Она все-таки приподнялась и теперь полулежала, не сводя с него глаз. Бладхаунд уселся на пол в дальнем от кровати углу — пусть видит, что он не собирается причинять ей вред.

— Как вы себя чувствуете?

Молчание.

— Я должен извиниться, — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал мягко. — Мы незнакомы, и ваше появление здесь должно казаться вам как минимум странным. Я готов объясниться.

С минуту просто молчание, затем — легкий, едва уловимый кивок.

— Меня называют Бладхаунд, — сказал он. Имя ей, похоже, ничего не говорило. — Мне пришлось некоторое время наблюдать за институтом мозга. Были обстоятельства. Я знаю о ваших друзьях. Вам не стоит меня опасаться. Я обнаружил вас и привез сюда. Мог бы — в больницу, но вы сами понимаете, что в данных обстоятельствах это было бы небезопасно. Мой домашний робот обладает нейрокристаллом сиделки. Я постоянно обновляю модули. Вам удобно?

Он нехотя кивнула.

— У вас есть вопросы? — спросил Бладхаунд. — Задавайте, я отвечу.

Она снова кивнула. Задумалась. Потом спросила, хрипло и коротко:

— Стас?

— Не понял вопроса.

— Это вы вытащили кристалл Стаса? Зачем?

— Это был не я.

Есть еще Стас. Бладхаунд мысленно сделал пометку.

В комнату бесшумно вкатилась Тоша, дала Жанне что-то выпить и удалилась.

— Жанна, — успокаивающим тоном заговорил Бладхаунд. — Мы с вами на одной стороне. Я никого не разбирал.

Это правда.

— Я — искусствовед. Занимаюсь нейрокристаллами. Их эстетической ценностью. И ничем больше.

Диплом даже демонстрировать не надо — вон, стоит на полке. Тоша поставила, «для красоты». Бладхаунду было все равно.

— Я занимаюсь поисками одного редкого кристалла.

Верит. Бладхаунд убедителен.

— Поиск привел меня к институту мозга.

Открыла рот. Бладхаунд замолчал. Ждал. Она наконец заговорила.

— Этот ваш кристалл оказался живым? Но ведь они же… как люди…

— У меня нет уверенности, — сказал Бладхаунд, — в том, что я напал на верный след. Я надеюсь, вы поможете мне это выяснить.

— Вы их… убьете? Ради кристалла?

Бладхаунд сам не знал. Он, как собака, должен пройти по следу. Привести хозяина к добыче. А что хозяин с ней будет делать — не его забота.

— Нет, — сказал он, наконец. — Кристалл в теле — даже интереснее. Для искусствоведа.

— Их… надо защитить. Они сбежали и будут делать глупости… Они же вне закона! Их надо найти…

— Это моя работа, — сказал Бладхаунд. — Я ищейка со стажем. У меня большие связи. Я смогу защитить их. И вас.

— Меня?

— Вы говорили про некоего Стаса. Его поменяли. Не вы, и не я. Кто? Значит, кто-то еще в курсе.

Жанна кивнула.

— Теперь роботы сбежали. Цели их неизвестны, но вряд ли они собираются сидеть тихо. Значит, будет шум. Те, кто имеет к ним доступ, могут обвинить в этом вас. Вы не думали об этом?

Не думала. Побледнела, позеленела даже. Руку к горлу поднесла — тошнит?

Влетела разъяренная Тоша.

— Я же говорила — не беспокоить больную! Ей нужен покой. Хватит разговоров!

— Нет! — это Жанна. — Нет, пожалуйста… мне надо знать…

— Чуть-чуть осталось, Тоша, — примирительным тоном сказал Бладхаунд.

Тоша не сразу, но скрылась за дверью.

— Вам не надо бояться, — сказал Бладхаунд. — Я могу защитить вас. И ваших друзей тоже. Но мне понадобится помощь.

— Какая?

— Когда заменили кристалл Стаса?

— Недели… дайте вспомнить… с месяц, наверное… чуть меньше.

Как раз тогда пропал кристалл Разумовского.

— Вам известно имя того, кто появился вместо него?

— Имени… нет, он не говорил… Мы звали его Бунтарем.

— Тот, кто бежал сегодня — Бунтарь?

— Да.

— Ему кто-то помогал?

— Не знаю.

— Еще вопрос. Вы сегодня пришли к роботам. У вас был с собой нейрокристалл одного из них?

— Откуда вы… да, был.

— Я так и думал.

Бладхаунд поднялся.

— Спасибо, Жанна. Больше я не стану мешать вам отдыхать. А то Тоша меня побьет, — он растянул губы — улыбнулся. — Как только Тоша позволит, я отвезу вас домой.

Он приканчивал третью чашку кофе, когда раздался, наконец, звонок.

— Что там? — коротко спросил он.

— Вышли. Точнее, сначала один вошел, через час где-то как вы уехали, а только что вышли. Трое.

— Можешь их описать?

— Невысокие, щуплые и какие-то… одинаковые, что ли. Лиц пока не видел — темно, а они в капюшонах. У одного проблемы с левой рукой.

— Проследи за ними. Узнаешь, куда они пошли — дашь знать.

В следующий раз телефон зазвонил под утро.

Бладхаунд записал адрес и расхохотался отрывистым, похожим на собачий лай смехом.

— Бладхаунд? — собеседник явно не ждал подобной реакции.

— Все в порядке, — ответил Бладхаунд, прекращая смех. — Отличная работа. Продолжайте слежку за домом и… всеми его обитателями.

Бладхаунд активизировал терминал и открыл папку с аудиозаписями. Новая информация автоматически сортировалась по времени поступления. Бладхаунд сперва решил разобраться с самыми свежими данными.

Откинулся на спинку кресла, потянулся, хрустнув суставами и позволил себе еще несколько глухих смешков. Разумовский и Левченко. И Кривцов, который одного полагает своей домашней прислугой, а о присутствии другого за стенкой даже не догадывается.