Читаем Ада, или Отрада полностью

…и притворно-народническую <…> Есть на Волгѣ утесъ… – начальные строки песни «Утес Стеньки Разина» (1870), стихи Н. А. Вроцкого (псевд. А. А. Навроцкого), музыка А. Рашевской. Песня была популярна в среде студенческой молодежи и революционеров-народников, использовалась в агитационных целях во второй период «Хождения в народ». Перевод Набокова: «There’s a crag on the Ross, overgrown with wild moss / On all sides, from the lowest to highest…» (волжский утес заменен на графство Росс-и-Кромарти, расположенное в гористой местности на севере Шотландии; обыграно созвучие с Россией).

Однозвучно гремитъ колокольчикъ… – романс середины XIX в. на стихи И. Макарова, муз. А. Гурилева. Перевод Набокова: «In a monotone tinkles the yoke-bell, / And the roadway is dusting a bit…»

С. 412. Надежда, я вернусь тогда… – Появление «Сентиментального марша» (1957) Б. Окуджавы среди старых русских песен и романсов – еще один анахронизм романа и ловушка для англоязычного читателя, которому в конце 60-х гг. было бы трудно атрибутировать эти строки. Сама мысль включить стихи современного советского поэта в репертуар исполнителя классических романсов объясняется, по-видимому, тем, что «Марш» обращен к прошлому, имеет песенный характер и был известен Набокову как «Сентиментальный романс» (курсив мой), поскольку во время работы над «Адой» стихи были опубликованы под таким заглавием (Окуджава Б. Будь здоров, школяр [повесть]. Стихи / Под ред., вступ. ст. Н. Тарасовой. Франкфурт: Посев, 1966. С. 106).

В оригинале строкам Окуджавы предшествует замечание: «И эта незаметно [или мрачно] искаженная солдатская песенка» (во французском переводе: «И эта старая солдатская песня, в которой дышит такой уникальный гений»).

Переложение Набокова («Nadezhda, I shall then be back / When the true batch outboys the riot…») разбивает начальную строку «Марша» («Надежда, я вернусь тогда, когда трубач отбой сыграет») на две и представляет собой соединение собственно перевода со звукоподражательной конструкцией, передающей русское звучание, но не содержание второй части строки Окуджавы (от чего Набоков позднее отказался во французском переводе «Ады»): слова «true batch» созвучны слову «трубач», а «outboys the riot» – словам «отбой сыграет». Искаженные фонетическим подражанием строки поддаются лишь приблизительному толкованию: «Надежда, я вернусь тогда, когда настоящая группа [солдат] храбро даст отпор (если принять неологизм outboys за намек на глагол outbraves) мятежу». Заключительная мысль о возможности возвращения на родину в целом отвечает эмигрантским взглядам Набокова на события 1917–1922 гг. и его отношению к большевицкой революции как к мятежу. Обращение («Надежда») он не переводит, отказавшись от собственного решения 1966 г. В неопубликованной заметке к своему полному переводу «Сентиментального марша» (под названием «A Sentimental Ballad») он пояснил, что английское «hope» не подходит для «непроизносимого по-английски» слова «надежда» и что он подобрал для него (итальянское) слово «speranza», которое попадает в размер («Speranza, I’ll be coming back / The day the bugler sounds retreat…»). Заметка Набокова и его перевод «Марша» были опубликованы в издании: Verses and Versions. Three Centuries of Russian Poetry Selected and Translated by Vladimir Nabokov / Ed. by B. Boyd and S. Shvabrin. Introd. by B. Boyd. N. Y. et al.: Harcourt, 2008. Р. 359–365.

И единственное памятное стихотворение Тургенева <…> Утро туманное, утро сѣдое… – самое известное стихотворение И. С. Тургенева «В дороге» (1843), неоднократно положенное на музыку разными композиторами (наибольшую известность получил романс на музыку В. Абаза). Перевод Набокова: «Morning so nebulous, morning gray-dawning, / Reaped fields so sorrowful under snow coverings…»

…псевдоцыганскую гитарную пьесу Аполлона Григорьева <…> О, говори хоть ты со мной… – начало романса на стихи А. А. Григорьева (1822–1864) «О, говори хоть ты со мной…» (1857). Перевод Набокова: «O you, at least, do talk to me, / My seven-stringed companion, / Such yearning ache invades my soul, / Such moonlight fills the canyon!» («О, говори хоть ты со мной, / Мой семиструнный спутник, / Такая тоска проникает мне в душу, / Такой лунный свет наполняет каньон!»).

С. 413. «Уж гасли в комнатах огни», «благоухающие розы» – романс на стихи К. Романова, муз. П. И. Чайковского (1887). Свой частичный английский перевод этих стихов Ван цитирует в Ч. 1, гл. 38.

С. 414. vessie – мочевой пузырь (фр.).

boudery – от фр. boudoir (будуар).

manger зал – salle à manger (столовая).

haut – приподнятый (фр.); здесь: в приподнятом настроении, навеселе.

эстансьеро – от исп. estanciero – крупный землевладелец.

Перейти на страницу:

Все книги серии Набоковский корпус

Волшебник. Solus Rex
Волшебник. Solus Rex

Настоящее издание составили два последних крупных произведения Владимира Набокова европейского периода, написанные в Париже перед отъездом в Америку в 1940 г. Оба оказали решающее влияние на все последующее англоязычное творчество писателя. Повесть «Волшебник» (1939) – первая попытка Набокова изложить тему «Лолиты», роман «Solus Rex» (1940) – приближение к замыслу «Бледного огня». Сожалея о незавершенности «Solus Rex», Набоков заметил, что «по своему колориту, по стилистическому размаху и изобилию, по чему-то неопределяемому в его мощном глубинном течении, он обещал решительно отличаться от всех других моих русских сочинений».В Приложении публикуется отрывок из архивного машинописного текста «Solus Rex», исключенный из парижской журнальной публикации.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Владимир Владимирович Набоков

Русская классическая проза
Защита Лужина
Защита Лужина

«Защита Лужина» (1929) – вершинное достижение Владимира Набокова 20‑х годов, его первая большая творческая удача, принесшая ему славу лучшего молодого писателя русской эмиграции. Показав, по словам Глеба Струве, «колдовское владение темой и материалом», Набоков этим романом открыл в русской литературе новую яркую страницу. Гениальный шахматист Александр Лужин, живущий скорее в мире своего отвлеченного и строгого искусства, чем в реальном Берлине, обнаруживает то, что можно назвать комбинаторным началом бытия. Безуспешно пытаясь разгадать «ходы судьбы» и прервать их зловещее повторение, он перестает понимать, где кончается игра и начинается сама жизнь, против неумолимых обстоятельств которой он беззащитен.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Борис Владимирович Павлов , Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза / Классическая проза ХX века / Научная Фантастика
Лолита
Лолита

Сорокалетний литератор и рантье, перебравшись из Парижа в Америку, влюбляется в двенадцатилетнюю провинциальную школьницу, стремление обладать которой становится его губительной манией. Принесшая Владимиру Набокову (1899–1977) мировую известность, технически одна из наиболее совершенных его книг – дерзкая, глубокая, остроумная, пронзительная и живая, – «Лолита» (1955) неизменно делит читателей на две категории: восхищенных ценителей яркого искусства и всех прочих.В середине 60-х годов Набоков создал русскую версию своей любимой книги, внеся в нее различные дополнения и уточнения. Русское издание увидело свет в Нью-Йорке в 1967 году. Несмотря на запрет, продлившийся до 1989 года, «Лолита» получила в СССР широкое распространение и оказала значительное влияние на всю последующую русскую литературу.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века

Похожие книги

Ада, или Радости страсти
Ада, или Радости страсти

Создававшийся в течение десяти лет и изданный в США в 1969 году роман Владимира Набокова «Ада, или Радости страсти» по выходе в свет снискал скандальную славу «эротического бестселлера» и удостоился полярных отзывов со стороны тогдашних литературных критиков; репутация одной из самых неоднозначных набоковских книг сопутствует ему и по сей день. Играя с повествовательными канонами сразу нескольких жанров (от семейной хроники толстовского типа до научно-фантастического романа), Набоков создал едва ли не самое сложное из своих произведений, ставшее квинтэссенцией его прежних тем и творческих приемов и рассчитанное на весьма искушенного в литературе, даже элитарного читателя. История ослепительной, всепоглощающей, запретной страсти, вспыхнувшей между главными героями, Адой и Ваном, в отрочестве и пронесенной через десятилетия тайных встреч, вынужденных разлук, измен и воссоединений, превращается под пером Набокова в многоплановое исследование возможностей сознания, свойств памяти и природы Времени.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века