Ад идет с нами

В следующую секунду его машина словно пересекла незримую границу, и на Рама обрушился шквал совершенно не свойственных ему чувств: веселье и радостное предвкушение переполняли его приятным щекочущим нетерпением, какое бывает перед интересным и долгожданным мигом.

Столь же неуместное чувство теплоты, открытости и дружелюбия странно перемешивалось с сексуальным возбуждением, звавшим забыть к чертям всю эту никому ненужную чепуху с оккупацией и, наконец, как следует отдохнуть и развлечься.

Костас словно вернулся в прошлое, в полузабытые дни, когда он был жизнерадостным пацанёнком, бегавшим с друзьями по улицам родного города. Когда отец по возвращению домой, первым делом вёз маленькую, но дружную семью в парк развлечений. И маленький Костас едва не подпрыгивал на заднем сидении машины в ожидании чуда.

Следом нахлынули чувства из поры горячей юности, когда от поцелуя кругом шла голова, и хотелось петь и плясать от счастья, а вид обнажённого женского тела вызывал неудержимое желание…

Неожиданный рывок вернул полковника в реальность. Тяжелая бронемашина резко развернулась, скрежеща гусеницами по брусчатке и замерла.

Встряхнувшись, Костас огляделся. Эмпатическая атака накрыла всех: связист тряс головой, словно схлопотал хук в спарринге; водитель вцепился в штурвал так, будто от этого зависела его жизнь, а Ракша, сняв шлем, смотрела перед собой подёрнутыми поволокой глазами, с застывшей на губах блудливой улыбкой.

— Кого трахать собралась? — Рам щелкнул у неё перед носом пальцами.

Девушка вздрогнула и огляделась с таким видом, будто пыталась вспомнить, кто она и где находится.

— Никого, — вяло отозвалась Дана и надела шлем, прячась от глаз приёмного отца.

— Собрались! — рявкнул Костас, пытаясь злостью выжечь чуждое воздействие. — Водитель, отведи нас дальше от толпы. Как на инструктаже говорил? Десять-пятнадцать метров от эмпатов.

Штабная машина откатилась на указанное расстояние, но эмпатический контракт не исчез, хоть и изрядно ослаб. Губы Костаса изогнулись в злой усмешке: долбаные яйцеголовые из разведки не могут даже нормально проверить данные, что вписывают в инструкции.

Полковник собрался было приказать отъехать дальше, но передумал. Теперь он мог совладать с ослабленным воздействием, а ощущать настроение толпы — бесценно.

— Шлемы не снимать, — на всякий случай напомнил Рам, указывая на монитор, показывающий состояние атмосферы за бортом машины. — Не хватало ещё надышаться феромонами.

Водитель, конечно, включил систему защиты от ОМП, создающую избыточное давление в обитаемом отделении машины, но чёрт знает, как на деле это поможет от феромонов. Если даже с эмпатией хреновы умники не смогли толком определиться.

— Есть подключение к городской сети, — сообщил связист.

Полковник выбрался на броню и, выпрямившись во весь рост, заговорил.

— Я — полковник Костас Рам, Вооружённые Силы Союза Первых. С этого дня исполняю обязанности коменданта города. Прежняя администрация уволена, поэтому по всем вопросам обращайтесь ко мне.

Многократно усиленный голос китежца разносился над площадью и метался эхом среди стен домов на примыкающих улицах. Костас знал, что сейчас его речь транслируется по всем городским информационным каналам, чтобы все жители Зелара были в курсе произошедших в их жизни изменений.

— В городе вводится военное положение, — сообщил он аборигенам.

Особых эмоций, кроме лёгкого недоумения, это не вызвало. Похоже, идиллийцы просто не знали, что это такое.

— Установлен комендантский час, — развил мысль Костас. — После десяти вечера и до шести утра вам запрещено находится на улице. Нарушившие этот приказ будут расстреляны.

И вновь его слова не вызвали страха. Похоже, местные не воспринимали слова коменданта всерьёз и у Костаса зачесались руки продемонстрировать новые жёсткие правила жизни. Но повода никто не давал, а китежец был не из тех, кто наказывает невиновных. Жители захваченного города до этой минуты проявляли исключительную лояльность и, несмотря на презрение к ним коменданта, заслуживали поощрения, а не репрессий.

— Вы обязаны сдать всё имеющееся у вас оружие, — продолжал комендант. — Тот, кто не выполнит этот приказ, будет расстрелян. К солдатам Союза вам следует обращаться “господин” или “сэр”, вне зависимости от их звания.

Идиллийцы смотрели на него с интересом, как на заезжую знаменитость, почтившую город приветственной речью.

— Все продуктовые склады города объявляются собственностью армии Союза, выдача продуктов населению будет производиться централизованно. Подробности вам сообщат завтра по инфосети. Вопросы есть?

Рам оглядел слушателей и невольно поразился тому, что в толпе нет ни одного старика. Сплошь молодые или среднего возраста идиллийцы разглядывали полковника, как диковинную зверушку. Или — что гораздо точнее — нового, и потому интересного, клоуна.

Детей в толпе тоже не было и Костас решил, что их, как и стариков, оставили дома, в безопасности. Первый проблеск разума среди аборигенов.