Аббатиса из Кастро

Этот подземный коридор прокладывался на глубине примерно тридцати футов. Самое трудное было дать ему должное направление; на каждом шагу остатки старинных колодцев и фундаментов старых зданий заставляли землекопов отклоняться в сторону. Другим большим затруднением был вывоз земли, которую некуда было девать; по ночам ее разбрасывали на улицах Рима. Все дивились огромному количеству земли, которая словно падала с неба.

Как ни велики были суммы, которые синьора де Кампиреали тратила для спасения дочери, все же подземный ход был бы в конце концов обнаружен. Но папа Григорий XIII умер в 1585 году, и до избрания нового папы в Риме воцарился беспорядок.

Елене было очень плохо в монастыре св. Марты. Легко себе представить, как простые бедные монахини старались унизить богатую аббатису, осужденную за такое преступление. Елена с нетерпением ожидала результатов работ, предпринятых ее матерью. Но сердцу ее суждено было испытать новые неожиданные волнения. Прошло уже шесть месяцев с того времени, как Фабрицио Колонна, будучи осведомлен о плохом состоянии здоровья Григория XIII и стремясь осуществить свои планы во время междуцарствия, послал одного из своих слуг к Джулио Бранчифорте, весьма известному теперь в испанских войсках под именем полковника Лидзары. Князь призывал его в Италию. Джулио и сам стремился на родину. Он высадился под вымышленным именем в Пескаре, маленьком порту Адриатического моря, около Кьетты, в области Абруццо, и через горы добрался до Петреллы. Радость князя поразила всех. Он сообщил Джулио, что призвал его для того, чтобы сделать его своим преемником и поставить во главе своих солдат. Бранчифорте на это ответил, что с военной точки зрения план князя никуда не годится: если Испания того пожелает, она в полгода уничтожит с легкостью всех наемников в Италии.

— Но в конце концов, — добавил Бранчифорте, — раз вы этого хотите, князь, я готов. Вы найдете во мне заместителя храброго Рануччо, убитого при Чампи.

Накануне приезда Джулио князь приказал, как он один умел это делать, чтобы никто в Петрелле не смел говорить о Кастро и о процессе аббатисы; за одно лишнее слово болтуна ждала немедленная смертная казнь. В пылу дружеских излияний он не позабыл, однако, сказать Джулио, чтобы тот без него не ездил в Альбано; поездка же туда с ним была обставлена так: город он занял тысячью своих приверженцев, а дорогу в Рим — авангардом в тысячу двести человек.

Судите о состоянии бедного Джулио, когда князь вызвал старого Скотти, который был еще жив, в дом, служивший им штаб-квартирой, и приказал ввести его в комнату, где он находился вдвоем с Бранчифорте. Как только друзья бросились друг другу в объятия, князь сказал:

— А теперь, милый мой полковник, приготовься услышать все, что может быть самого худшего.

Он задул свечу и вышел, заперев за собой дверь на ключ.

На следующий день Джулио, не пожелавший выйти из комнаты, послал к князю за разрешением вернуться в Петреллу и не являться к нему несколько дней. Но ему сообщили, что князь исчез вместе со своими войсками: ночью он узнал о смерти Григория XIII и немедленно выступил в поход. У Джулио осталось только около тридцати человек из бывшего отряда Рануччо. Известно, что в те времена, покуда папский престол оставался незанятым, законы бездействовали, страсти разгорались, и единственной силой была сила физическая; вот почему еще до заката солнца князь успел повесить пятьдесят своих врагов; что же касается Джулио, то, хотя у него не было и сорока человек, он двинулся в Рим.

Все слуги аббатисы остались ей верны; они расселились в бедных домишках поблизости от монастыря св. Марты. Агония Григория XIII длилась больше недели; синьора де Кампиреали с нетерпением ожидала смуты, которая должна была последовать за его смертью, чтобы закончить последние пятьдесят футов подкопа. Так как надо было пройти через подвалы нескольких обитаемых домов, она сильно опасалась, что не сможет сохранить свое предприятие в тайне.

Через два дня после прибытия Бранчифорте в Петреллу троих старых bravi Джулио, которых Елена взяла к себе, словно охватило безумие. Хотя все знали, что она находится в строжайшем заключении и охраняется монахинями, ненавидящими ее, один из этих bravi, Угоне, явился к воротам монастыря и настойчиво потребовал, чтобы его немедленно пустили к его бывшей госпоже. С ним не стали разговаривать и прогнали его. В отчаянии он продолжал стоять у ворот и стал раздавать каждому входящему и выходящему из монастыря служителю по мелкой монете, говоря в точности следующее: «Радуйтесь вместе со мной, синьор Джулио Бранчифорте вернулся; он жив; передайте это вашим друзьям».