Абандон 2

Мы сидели внутри одного из внедорожников. Я выбрал тот, где было больше всего запасов горючего в баках. Двигатель уже был заведён, и я разбирался с навигационной системой.

Я глядел на небо. Каким-то образом я знал точное время, когда наступит рассвет. И это знание почти парализовало волю. Меня тянуло в укрытие. Закопаться в землю. Всё, что угодно, только не остаться на открытой местности.

Инстинкты ночного народа брали верх. Но я заставил себя думать.

Теперь я видел гораздо дальше. Приглядевшись, я даже разглядел изгиб оврага бывшей реки, о которой говорил Майкл. И там, за очередным поворотом, кажется, я увидел, будто что-то блеснуло.

Есть ли шанс, что похитители, убедившись в том, что оторвались от погони, остановились на ночлег? Конечно, есть.

Вот только нам всё равно придётся остановиться на день. При любых раскладах я бы не доверил Соне вести автомобиль по бездорожью, посреди Африки.

— Едем до оврага, — сказал я, — потом я прячусь между сиденьями и накрываюсь рюкзаками и спальниками. Горючего на работу кондиционера хватит.

— А потом? — Соня подняла брови, — Арти, нам надо выпутываться из всего этого. Нужна связь.

— Давай будем исходить из того, что нас ищут, — сказал я, — и не только наши. Нам надо продержаться.

— Тогда разумнее оставаться на месте, — заметила Соня.

— Нет. У этих товарищей тоже может быть группа прикрытия, — я кивнул в сторону контейнера, где лежали трупы боевиков.

— Арти, ты что-то задумал? — спросила напарница, глядя мне в глаза.

Я вздохнул и признался:

— Возможно, я видел тех, кто похитил сердце, — ответил я.

— Арти. Тебя может убить Солнце. Тебе нужна человеческая кровь для жизни! И ты собираешься продолжить погоню?!

Я виновато улыбнулся и пожал плечами.

Перед выездом я забрал с тел два пистолета и автоматическую винтовку. Ещё я обнаружил, что в одном из внедорожников было несколько противотанковых ракетных комплексов. Что ж, теперь стало понятно, как именно они разделались с нашим эскортом…

Тела «араба» и «европейца» я перетащил в одну из машин. После чего спалил их, закидав гранатами. Предварительно, разумеется, вытащив запас горючего в канистрах, военные рационы и несколько армейских палаток со спальниками. Материал палаток выглядел достаточно плотным, но мне всё равно было страшно.

Вся подготовка заняла пару минут. Наверняка со стороны это выглядело так, как будто я мечусь по лагерю, как электровеник. Что ж, при всей уязвимости моего положения в нём были определённые преимущества, и грех ими не пользоваться.

Когда мы подъезжали к оврагу, уже наступали сумерки. Солнце оставалось за горизонтом, но руки, которые лежали на руле, ощутимо жгло.

Всё моё нутро паниковало: «Зарывайся! Спасай себя! Немедленно!» Но я, стиснув зубы, терпел.

— Арти, — сказала Соня, — у тебя щёки красные…

Я и сам это чувствовал. Но до оврага была ещё сотня метров. Надо дотянуть, чтобы скатиться по пологому склону, и встать внизу. Скрыться от нескромных взглядов на плоской равнине. Так будет шанс дотянуть до ночи.

— Арти… — кажется, Соня паниковала сильнее меня.

Пятьдесят метров. Двадцать.

Я опасался, что склон будет обрывистым. Искать подходящее место времени не было. Но нам повезло: мы выехали прямо на место недавнего обвала. По языку красноватой породы мы спокойно скатились на дно оврага, где до сих пор оставались следы присутствия воды.

Поставив машину в неприметной нише, там, где берег был покруче, я включил стояночный тормоз. Потом достал с заднего сиденья один из предусмотрительно припасённых пистолетов.

— Смотри, — сказал я, обращаясь к Соне, — это предохранитель. Снимай его только тогда, когда собираешься стрелять. Ни в коем случае не раньше! Чтобы выстрелить, плавно нажми спусковой крючок.

— Арти, я не… — попыталась было протестовать напарница, но я её перебил: времени почти не оставалось.

— Выбора нет, — сказал я, — но это на самый крайний случай. Днём, когда будет солнечно, от меня толку будет мало. Хуже того: если вдруг накидок окажется недостаточно, я погибну.

— А что, думаешь, их не хватит? — Соня округлила глаза в ужасе.

— Я не знаю, — ответил я, — но надеюсь на лучшее.

Напарница взяла пистолет.

— Рационы тоже сразу возьми, — я потянулся и достал с заднего сиденья пару коробок и бутыль воды, — назад старайся не лазать. Можешь случайно задеть укрытие, и я пострадаю. Ни в коем случае не открывай багажник или задние двери.

Соня несколько раз кивнула. Я заметил, что в уголках её глаз появились слёзы, но в целом она держалась неплохо. Уверен — инструкции не забудет.

— Я полез, — сказал я, перебираясь через подлокотник назад.

— Арти, что это?

Я замешкался на секунду. Соня указывала рукой на ближайший склон. Там на красноватом скальном выступе были нарисованы какие-то странные символы, напоминающие то ли математические символы то ли странный шифр.

Щёки жгло уже ощутимо, и мешкать я не мог.

— Не знаю, — ответил я, — похоже, что-то старое.

— Арти, тут, наверно, кто-то бывает… — заметила Соня.

Но мне было не до того, чтобы ответить. Я обустраивал себе дневное убежище.