Ааргх. Трилогия

— Убит гномьей рукой, — уверенно констатировал Эландер, когда мы подошли посмотреть поближе.

Действительно, внизу живота, как раз из-под подола короткого кольчужного жилета, торчала роговая рукоять кинжала Турома.

— Наши герои так легко не сдаются, — с гордостью вскинул бровь племянник главнокомандующего. — Значит, мы идем в правильном направлении. Вперед! Никто не посмеет сказать, что граф Эльгенхауэр-младший бросает своих…

Что ж, это благородно. Не всегда разумно, иногда глупо и в большинстве случаев бессмысленно, но благородно! Беглый осмотр трупа нам ничего не дал, кроме того, что мертвец при жизни явно был человеком со стороны, не наш, не фронтирский. Руки слишком изнеженные, одежда почти новая, и сапоги сбиты не лесными тропами, а скорее городской булыжной мостовой. Лицо немолодое, но даже при застывших чертах сохранившее все признаки порочного нрава. То есть слишком уж похож на раздавленную каблуком гадюку. Не люблю таких, продажны до зеленых слюней и почти сладострастно жестоки к слабому.

— Друг мой, вытащи нож, мы вернем его хозяину или положим на его могилу.

— А смысл? — удивился я, берясь за рукоять. — Гномья ковка, не ржавеет, не тупится и всегда в цене. Если Турому все равно, можно я оставлю его себе на память?

Мой хозяин подумал и кивнул. Правильно, жизнь в Приграничье диктует свои условия, не стоит разбрасываться тем, что может быть полезно хоть кому-то. Мы двинулись дальше с чуть большей осторожностью. Поскольку течение реки едва ли не стоячее, то труп примерно в том месте, где мы его нашли, и рухнул в воду или же был просто выброшен остальными гребцами. Нет, тогда люди тоже хапнули бы себе такой клинок. Значит, все-таки сам упал, взвыв от боли и потеряв равновесие, — малый рост никогда не служил бородачам препятствием для драки. Даже умирающий гном кусается и лягается как не знаю кто…

Остроухий Эландер, бесшумно скользивший впереди, вновь сделал стойку, как охотничий пес, почуявший фазана. Мы чуть было поднапряглись, но он обернулся к нам, опустил взгляд и покаянно покачал головой.

— Туром…

Что?! Я бросился вперед, но Эшли, с неожиданной силой оттолкнув меня, первым упал на колени перед неподвижным телом нашего друга, лежащим на отмели. Гном был обезоружен, ни меча, ни верной секиры, на носу и щеках — зеленая тина, а в правом кулаке накрепко зажат чей-то седой и ухоженный ус. Как он не утонул в тяжелой кольчуге, сапогах и шлеме — непонятно, наверное, еще был жив и захлебнулся уже у самого берега. Значит, в лодке произошел полноценный махач, один — один, ведь похитители наверняка планировали куда-то доставить наших друзей живыми. Они не учли непримиримого характера гномов…

— Как же так, Малыш?

Я молча вздохнул, делая вид, что выковыриваю сосновую иголку из глаза.

— Он умер сражаясь, в бою, лицом к лицу с превосходящим врагом, как настоящий мужчина и воин! — Голос командира нашего отрада предательски подрагивал, видимо, парень еще ни разу не хоронил друзей. — Мы всегда будем помнить его! Мы страшно отомстим его подлым убийцам! А светлый образ нежного и милого Турома, ушедшего от нас так рано и так безвозвратно, будет вечным факелом славы освещать…

Шагнувший из-за моей спины Эландер ничего этого не слышал, а потому, присмотревшись, без всяких сантиментов наступил ногой на раздувшееся пузо гнома.

— Аа-ар-гкх-х! — на одном выдохе рыкнул Туром, извергая из горла нехилый фонтан грязной речной воды.

Живой! Я быстро вытер вторую набежавшую слезинку — приятно же, что первым делом он позвал меня (слово «ааргх» прозвучало вполне отчетливо), а уже потом его стошнило…

— Приветствую тебя, наш потерянный друг! — Эльф радостно протянул гному руку и нажал ногой посильнее. — Будь осторожен, купаясь в здешних водах, тут плавают опасные девицы… Не за ними ли ты нырял, бородатый шалун?

Туром выплюнул еще одну тонкую струйку, сгреб остроухого за ногу и, с вывертом ступни свалив его в сторону, навалился сверху мстить! От неожиданности Эландер почти позволил себя придушить и лишь в последний момент решил все-таки побороться за свою молодую жизнь.

Мы с Эшли им не мешали. Счастье от вновь обретенного боевого товарища захлестнуло нас упоительной волной ласки и умиротворения. И ничего, что пока найден только один гном. Это по-любому лучше, чем потеря всех двух. Жаль только отпраздновать нечем, каменная фляжка со знаменитым гномьим самогоном всегда хранилась за пазухой у Нетурома.

— Малыш, разними их, пожалуйста, — вежливо попросил меня граф Эльгенхауэр-младший. — Мне кажется, их взаимная радость от негаданной встречи зашла слишком далеко.

Я кивнул, взял каждого за что было под рукой (гнома за пояс, эльфа за ногу) и грозно встряхнул в воспитательных целях.

— Наземь меня отпусти, верзила, сейчас же! — вырываясь, орал Туром. — В ухо еще раз дать должен наглецу от души сапогом!

— Да-а! Пожалуйста, пусть еще раз ударит, — так же взмолился эльф. — Случайным, но точным пинком он словно выбил пробку, и одним ухом я уже слышу!