А также их родители

– Папочка, не мог бы ты посмотреть, – онемевшими от ужаса губами залепетала я, делая вид, что ничего особенного не происходит, – чтобы ребенок не напугался.

Папочка дремал и не отозвался.

– У меня вава? – деловито спросил ребенок, с лету ухвативший мое предобморочное состояние.

– Да-а-а… не так, чтобы вава… детка, у тебя болит что-нибудь?

– Нет, – холодно ответил Мишка, наблюдавший за тем, как наконец забила струя из раздутого перекошенного шланга, причем забила влево.

– И не чешется? – истерически спросила я ребенка, который по малолетству не понимал ужаса происходящего.

Мишка подумал и ответил:

– Немноска.

Я крайне бережно с бьющимся от ужаса сердцем потрогала переливающуюся радужную гроздь. Судя по всему, какой-то недоделанный сволочной комар не придумал ничего лучше, чем укусить моего мальчика в мужскую гордость. А ведь я перед сном обработала комнату антикомариными препаратами буквально по миллиметру!

Пришла Марина.

Если я, родная мать, была сбита с ног этими не имеющими аналога в мировой практике фиолетовыми гроздьями моего младшего отпрыска, то эмоциональную няню Марину придется госпитализировать.

– Марин, ты только не пугайся, – выпалила я скороговоркой в дверях, – но у Мишки что-то сногсшибательное.

– Что с моим мальчиком?! – экспансивная Марина увидела медицинское чудо и стала, зеленея, заваливаться вбок.

– О господи! – в панике вскричала я. – Сохраняйте спокойствие – мы едем к доктору.

Папочка прошастал мимо нас в ванну с совершенно отсутствующим видом – он все еще не проснулся.

Поскольку оставлять Саныча было не с кем, мы ввалились к врачу разномастным цыганским табором – мама, няня, пострадавший Мишка и брат СанСаныч.

На нас посмотрели с вежливым безразличием.

– Понимаете, доктор, – нервным смешком стала я сдавать анамнез, – судя по всему, ребенка укусил комар.

Доктор наук, серьезнейшая завотделением перинатальной патологии с полными палатами критически больных младенцев воззрилась на меня, как на помешанную, и в ее глазах читалась готовность вызвать полицейский патруль.

В это время Марина спустила Мишке шортики.

Я вас уверяю, ни один стриптиз в мире не производил такого оглушительного фурора – сбежались все врачи и медперсонал в радиусе трех километров, чтобы, столпившись вокруг Мишки, со стандартными словами: «В жизни своей ничего подобного…», рассматривать небывалое мужское достоинство четырехлетного мальчика.

– Наш Мишка превращается в мужчину, – с отеческим вздохом прокомментировал СанСаныч, и я почувствовала в его голосе легкую зависть.

Нас отправили в урологию.

– Ну, там-то они всякого навидались, – рассуждала я, шагая по лестнице с Мишкой, который привлекал повышенный интерес к своим шортам недетскими размерами находящегося внутри добра.

Тетка-уролог выслушала нашу историю без малейшего удивления. Но увидев живую иллюстрацию, открыла рот и оживилась сверх меры.

– Комар или не комар, мы точно не знаем, – сказала врачиха, – но укус очевиден. Наверное, он спал без трусов?

Мы с подозрением воззрились на Мишку – кто же мог его укусить, кроме комара?! Герой дня был явно польщен всеобщим ажиотажем вокруг его пиписьки и стаскивал штаны самостоятельно по первому свистку.

Мишке назначили лежачий режим (удержать в постели ребенка в такую жару?!), диету (шоколад и кофе не давать – забыли про алкоголь и никотин), ставить ромашковые примочки и никуда не ехать денька два-три.

– Супрастин и ампициллин, – стонала я в такси, напугав мирного водителя, – ребенок вообще лекарства пить не умеет, клизмой я ему волью, что ли?!

– Билеты обменяйте, – спохватилась Марина, – у ребенка – постельный режим.

Я не знаю, как Марина намерена держать Мишу в лежачем положении, но билеты точно горели.

Пришлось разворачиваться и ехать к папе на работу. Стоит ли говорить, что стриптиз был произведен виртуозно и повторен многократно на «бис». Папу пришлось отливать ледяной водой из офисного поильного аппарата – утром он просто ничего не понял спросонья.

– Бедный ребенок, – причитал наш чувствительный папа, – я же вчера принес целых два средства против комаров, оба французские, из аптеки… Одним брызгать, а другое мазать!

– Вот в чем дело, – ахнула я, – эта мазюлька во всем и виновата!

– Мой вам совет, – доверительно понизил голос Джемал, вытирая слезы, – сегодня пусть Дато намажется этой мазюлькой…

Сандрик и Мишка недоуменно наблюдали картину истерики взрослых, переглянулись и пожали плечами: что взять с Симпсонов!

Пострадавший от комара отпрыск переносил процесс лечения достойно – тихо лежал, наблюдая, как Марина накладывает ромашковые примочки на его мужскую гордость.

К вечеру все соседи, знакомые и родственники звонили, чтобы узнать состояние виноградной грозди, и при этом мерзко хихикали. Наконец Мишка хмуро сказал:

– Это не смесно.

Надо заметить, лечение прошло успешно. Наутро Мишка снова стал нормальным невинным мальчиком с пропорционально развитыми органами. Только вишневый кровоподтек напоминает о былом ранении.