А

– Мне нужен ретранслятор, – сказал Мэт одному из них, тому, кого он посчитал за старшего, – я должен спуститься вниз, а без него далеко не уйдёшь. В смысле, связь нужна.

– Туда нельзя, сударь. Там опасно, – с лёгким раздражением ответил тот. – Там нет места для игр.

– Пожалуй, даже два ретранслятора, – задумчиво глядя на него, продолжил Мэт, – одного может не хватить.

– А ключи от квартиры, где деньги лежат, вам случайно не нужны? – весело улыбаясь, спросил другой военный, тот, который насвистывал.

– Спасибо, – вежливо ответил ему Мэт, – когда будет надо, я вспомню о вашем предложении. Пока же мне нужны только два ретранслятора.

– Там на самом деле опасно, сударь, – устало сказал первый, видимо действительно старший. – Реально опасно для жизни.

– Поэтому я и не зову вас с собой, – резонно заметил Мэт, – а всего лишь прошу два ретранслятора. В смысле, на время.

Толпа внезапно прекратила шуметь и все удивлённо-внимательно стали прислушиваться к разговору Мэта с вояками. Серое утро постепенно переходило в синий зимний день, понизу поддувал сквозняками южный ветерок, где-то, невидимые отсюда, оглашено орали чайки, слышался отдалённый рокот тяжелого прибоя, а большая толпа электронно-механических созданий, под управлением далеко удалённых отсюда людей, внезапно застыла в своем неожиданном осознаний ситуации положения, в котором все оказались.

– Однако, – задумчиво сказал старший. Затем, помолчав некоторое время, добавил, – вы на редкость удивительно убедительны.

– Это потому, что мне действительно туда необходимо, – Мэту он понравился. Всегда приятно разговаривать с приятными людьми. В смысле, совсем не то, что с неприятными.

– Петрович, выдайте товарищу два ретранслятора, и пожалуйста, проследите, чтобы все было правильно подключено, – с какой-то бешеной весёлостью и дьявольской хитринкой смотрел он на Мэта, и тому показалось, что он видит наяву его лукавое лицо с конопушками, залихватскими усиками и прищуренными серыми глазами.

Толпа качнулась к ним и вновь зароптала.

– Панове, здесь же настоящий протекционизм!

– Да-да! Двойные стандарты!

– Посмотрите, они его пускают! А чем хуже мы?

– Он один из них, видите, у него корпус восточного блока!

– Ну и что? У его напарника обычный «кузнечик», совсем новый.

– Я не понял, панове, мы будем их убивать, или нет? Мне уже домой пора, а вы всё тянете…

– Предлагаю составить петицию в ООН. Пусть против них введут санкции…

– Идите вы со своими петициями, тут стрелять надо, а не санкции вводить. И почему нам не разрешают здесь огнестрельное оружие? Это лишает меня возможности проявить себя как незаурядную личность…

Мэт повернулся к толпе, и медленно обвёл всех тяжелым взглядом. Стало тихо, только кричали чайки, шумел прибой и чем-то звякал Петрович, подсоединяя ретранслятор.

– Большое вам спасибо! Снеж, идём, – Мэт пожал старшо му манипулятор, забрал ретрансляторы и, разматывая провод, устремился под своды полуразрушенного входа.

Немая толпа проводила их непонимающими взглядами. И всё время, пока можно было слышать поверхность, там было мертвецки тихо. Только один дроннер из наряда охраны негромко насвистывал «Амурские волны».

Разобравшись со вторым ретранслятором, они вновь устремились вглубь подземных горизонтов, навстречу тухлым сквознякам, стонущим звукам и мечущимся теням. Снеж зябко поёживаясь, грустно топала сзади, переживая свои страхи и моля Бога о скорейшем окончании затянувшегося кошмара, а Мэт всё уверенней набирал ход, так как уже почуял врага. В чёрной темноте нижних уровней злобно шевелилась знакомая Тьма. Она вскидывала свои мохнатые щупальца, рассыпая во все стороны ядовитые чёрные брызги, которые отравленными плевками разлетались по сторонам, пропадая в чёрной, туманной дали. Основная их масса устремлялась как раз в сторону южных позиций зловещего Бастиона.

«Вот откуда берутся чёрные мухи, думал размеренно шагающий Мэт, здесь находится их поганое гнездо. В смысле, логово змеиное… то есть, тьфу – мушинное».

«Очевидно, снова придётся мне столкнуться в единоборстве с Тьмой. И я совершенно этого не боюсь. Я не испугался в прошлый раз, не испугаюсь и сейчас. Не на того она напала. Тем более что я изменился – я теперь другой, и я теперь не один. Синий тоже стал другим, мы теперь по-другому с ней потолкуем».

Синий весело сиял в нём с возрастающей силой, а по другую сторону чёрной амёбы Тьмы он увидел яркие пушистые точки. Первая была похожа на мягкий надутый кубик, такой же, как его Синий, когда тот вселялся в белую точку, только этот был зелёным. Второй был похож на пушистую баранку – этакий желтый, мягонький бублик. В море тьмы они смотрелись великолепными путеводными маяками. Вокруг зелёного радужно сиял яркий ореол ауры Алекса, а вокруг желтого – бледная туманность Педро.