А

**** ****

Светильник всё коптил, а Мэт всё сидел, а время всё тянулось и тянулось. Что-то долго он до Парковки ходит… Отшельник этот. И Валетчик, как умер, уснул он, что ли у себя дома? Совсем вырубил связь. Хоть бы предупредил. Вот поросёнок! А я его теперь должен на горбу до дому тащить, а он потом вернётся и, как ни в чём ни бывало, спросит: – «Ну, и как тут у нас дела? А чего это я такой перепачканный? Ты что, не мог аккуратней с моим дроном обращаться?» Да-а… Такой вот он Валетчик. Напрасно он так всего боится. Ну что здесь может с тобой произойти? Ничего. Ну, с дроном понятно, повреждения… разрушения… глюки разные. А с тобой, как с человеком, удалённым отсюда на сотни и тысячи километров, ничего произойти не может. Так что, дорогой Валетчик, эти все страхи твои – бессмысленные. В смысле, глупые бес…

Мэт прислушался. За входной дверью кто-то был – кто-то свистящим шепотом, покряхтывая и посапывая, переговаривался, позвякивая каким-то железом и побрякивая какими-то неметаллическими частями. И всё это было тихо, очень тихо, на самой грани чувствительности его ушных микрофонов, но он услышал и насторожился, и даже потянул топор из крепления на спине, но тут дверь неспешно распахнулась, и в неё въехал улыбающийся долгожданный Святой Лука. Въехал и остановился в проёме, заслоняя собой тёмный коридор.

– «Ну что, заждался, друг милый? Утешься теперь – вот он я! И к счастью нашему, не один я вернулся – со мной прибыли воины святого войска Господнего, Инквизиторы Стального Клинка. Сейчас из вас, заблудших, бесов изгонять зачнут. А как изгонят, будете вы светлыми и душой и телом, и сами встанете на сторону справедливого братства нашего, в его многотрудной борьбе с еретиками распутными Земель Восточных. Приступайте, братья, помолясь, только осторожней со скарбом моим, за многие года собранным тяжким трудом. Не повредите».

С этими словами он со скрипом отъехал в сторону, и тотчас же стало ясно, кто там сопел и кряхтел за дверями – два тяжёлых боевых дрона, с полосатыми литерами «i» на груди, быстро вдвинулись в довольно тесное помещение сторожки и, растопырив манипуляторы, шагнули к Мэту. А сзади выдвинулось ещё два, и ещё за ними в темноте коридора смутными, чёрными тенями зашевелился мрак подземных пустот. Не могли они поместиться здесь все сразу и потому подбирались по очереди, страшно и неотвратно.

«Как некстати у меня разряжен аккумулятор…» – с тоской подумал Мэт и выхватил топор.

Тесное помещение тут же заполнилось свистящими взмахами стремительных движений его топора, выпадами тяжёлых, металлических кулаков, инквизиторов, пытающихся сбить его и повалить на пол, а так же шаркающими топтаниями многочисленных коренастых металлических ног, двигающих борющиеся тела, удерживающих равновесие и ставящих подножки. Все бились, сосредоточенно и молча. И лишь единожды, когда первая пара боевых дронов была вконец изрублена ожесточившимся Мэттом до состояния нежизнеспособных кусков железа и пластмассы, и он с озверелым выражением лица, шагнул навстречу следующим по очереди тяжеловесам, по ходу замахнувшись на коварного Луку, в жестокий шум битвы циркулярной пилой врезался истерический крик предателя:

– «У меня раритетный дрон!!! Я нахожусь под охраной Юнеско! Вы не имеете права уничтожать историческую ценность!»