72 часа (ЛП)

Я сглатываю. Мне снова страшно.

— Я знаю, что это трудно. Поверь мне, я тоже очень боюсь, но реальность такова, что мы тут вроде как застряли. Неважно, что мы делаем. Мы должны бороться. Надо быть готовыми.

— Да, но это не значит, что мне это нравится, Ноа.

— Я понимаю, детка.

— Я не смогу сегодня спать.

— Я тоже, — признается он.

— А можно нам притвориться, что мы не в лесу и за нами не гонится убийца, а как будто мы просто Лара и Ноа, которые встретились, чтобы побыть вместе?

— Да, детка, — говорит он. — Можно.

Ноа разворачивается и усаживается позади меня, спиной к стволу. Он обнимает меня, наши ноги свисают. С ним я чувствую себя в безопасности. Спокойно.

— Если бы ты мог съесть что-нибудь на нашем свидании на дереве, что бы это было? — спрашиваю я.

Он хмыкает.

— Свидание на дереве?

— Ну, у нас, кажется, свидание, да?

— Да, — соглашается он. — Я бы ел пиццу.

— Ты все еще любишь пиццу только с сыром?

Он смеется, и я чувствую вибрацию его тела спиной. Это приятно.

— А есть еще варианты?

— Ну, да. С начинкой, например, пепперони и грибами, луком…

— Черт, нет. Эта фигня все портит. Я не знаю, кому пришла в голову идея класть в пиццу всю эту дрянь, но пицца должна оставаться пиццей. Только сыр.

— Как скучно. — Я морщу нос.

Он фыркает.

— А ты, малышка? — шепчет Ноа мне на ухо. — Что бы ты хотела?

— А ты не заешь?

Он скользит пальцами под мою футболку, чтобы погладить мой живот.

— Если ничего не изменилось, то это был бы пирог с яблоками, испеченный Ба.

Мое сердце ноет при воспоминании о моей прекрасной Ба. Боже, я скучаю по ней. Я так по ней скучаю. Это мое наказание за то, что с ней случилось? Мне больно от этой мысли.

— Прекрати, — тихо говорит Ноа. — Не позволяй этому тебя мучить. То, что случилось с ней, не твоя вина, Лара.

— Моя, и мы оба это знаем. Я слишком много говорила и была слишком самоуверенна. Я нарвалась на неприятности, и она заплатила за это.

— Ты не можешь вечно винить себя. Она бы этого не хотела. Ты должна отпустить это, Лара. Ты должна.

— Я пытаюсь, — шепчу я. — Я правда пытаюсь.

— Хватит об этом. Если будешь постоянно винить себя, будет только больно. Давай лучше поговорим, это наш вечер.

— Хорошо, Ноа, — шепчу я.

Он спускается пальцами ниже, скользя по моим бедрам, и я возбуждаюсь. Как всегда.

— Значит, у нас есть еда для свидания на дереве. Что еще нужно? — говорю я дрожащим голосом.

— Зачем этот глупый вопрос? — спрашивает он хрипло.

— Ноа. — Я тихо смеюсь. — Мы на дереве. Как ты собираешься это делать?

— Есть способ.

Я задыхаюсь, когда он скользит пальцами в мои трусики, чтобы найти ноющий клитор.

— Это неправильно, — выдыхаю я. — Возможно, завтра мы умрем.

— Тем больше у меня причин прикоснуться к тебе еще раз, — шепчет Ноа мне на ухо.

Он проводит пальцем вниз по моему клитору и проникает в меня. Я издаю стон и выгибаюсь ему навстречу. Это приятно. Очень приятно.

— Ты влажная, — бормочет он. — Блядь.

— Ноа, — наполовину предупреждаю, наполовину умоляю я.

— Тише, позволь мне сделать это.

Он двигает пальцами так же уверенно, как и всегда, руководя моим удовольствием, пока я не оказываюсь на краю. Я цепляюсь за его руки, ногтями скольжу по его коже. Его пальцы входят и выходят, пока я не срываюсь. Я с криком кончаю, все тело дрожит от столь необходимого освобождения. Издав довольный гортанный звук, Ноа убирает руку.

— Это стоило каждой секунды, — шепчет он мне на ухо.

— А как насчет тебя? — шепчу я в темноту.

— Я в порядке.

Этот мужчина. Как он может быть таким идеальным? Почему я так долго отталкивала его?

— Отдохни немного, Лара.

— Я не хочу упасть, — признаюсь я, хотя мои веки отяжелели от усталости.

— Я не позволю тебе упасть, ты разве не знаешь?

Да.

Этот мужчина не даст упасть.

* * *

Нас будит звук.

Я не осознаю этого пока, я слишком охвачена ужасом, но этот звук будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь.

Он доносится откуда-то издали, просто низкий гул, который пробуждает нас ото сна. Требуется мгновение, чтобы проснуться, и когда мы просыпаемся, я понимаю, что звук приближается.

Звук автомобиля, может, мотоцикла. Я не знаю, насколько он далеко, но звук приближается с каждой секундой. Сердце рвется из груди, и я знаю, что сегодня — самое страшное пробуждение в моей жизни.

Я не могу подобрать слов, чтобы это описать. Этот страх словно засел где-то в голове, но окутывает мое тело до самых кончиков пальцев ног. В груди так тесно, что я не могу дышать, живот скручивает, голова кружится. Я думала, что достаточно сильна, но, услышав приближающийся звук, уже так не считаю.

— Ноа, — прошу я.

О чем прошу — я не знаю.

— Лара, — говорит он, его голос напряжен и наполнен таким страхом, что у меня мурашки бегут по коже.

— Это он.

Ноа прерывисто вздыхает.

— Это он.

Звук приближается, и я понимаю, что это не автомобиль, а мотоцикл. Он движется медленно, а это значит, что он знает, где мы. Откуда он знает, где мы? Мы же над камерами.

— Он знает, где мы, — говорю я в отчаянии.

— Твою мать, — выплевывает Ноа.

— Откуда он знает, где мы? — кричу я.

— Не знаю, но мы должны двигаться. Мы высоко, он нас не заметит. Мы должны двигаться, Лара.