72 часа (ЛП)

— Ты сегодня не пойдешь в участок? — говорю я, прижимаясь носом к его шее и вдыхая его запах.

Он вздыхает.

— Нет, сегодня целый день проведу дома с моими девочками.

— Хм, интересно, как мы можем его провести?

Ноа фыркает и поворачивается, прижимаясь своими губами к моим.

— Все будет зависеть от твоей дочери.

— Моей дочери? — Я хихикаю. — Значит, она моя, когда капризничает, но твоя, когда хорошо себя ведет?

Он ухмыляется.

— Именно.

Я тянусь к пульту дистанционного управления, включаю телевизор, и на экране появляется репортаж. Все та же история, что и в последние несколько недель. Ею забиты все каналы и вся пресса в стране.

— Снова, — говорит Ноа напряженным голосом.

— Да, — бормочу я, отпуская его и обходя диван, чтобы сесть рядом. — Не понимаю, почему кто-то хочет сделать из ужаса, который пережил, какой-то повод для славы.

Тело Ноа напрягается.

— И я. Я бы с радостью провел остаток своей жизни, никогда не вспоминая о том, что произошло в том лесу. И уж точно не стал бы писать об этом книгу.

Я скрещиваю ноги и смотрю на экран. Молодая девушка, Марли Джекобсон, недалеко от Денвера, штат Колорадо, была недавно похищена серийным убийцей по прозвищу Наблюдатель. Говорили, что она сбежала после того, как убила его. Однако то, что произошло потом, потрясло мир. В одночасье из безымянной жертвы она превратилась в известного писателя и заработала миллионы, когда вышла книга о ее испытаниях.

— Я слышала, что это ее мать написала книгу, — говорю я, глядя на экран. — Посмотри, какая она несчастная.

На экране Марли идет по улице, опустив голову, а ее мать следует за ней, улыбаясь и махая в камеру. Девушка хромает; судя по тому, что я читала, убийца ломал ей ноги. Она совсем молодая. И, судя по моему собственному опыту, пережить что-то подобное — это настоящий кошмар. Как бы мне хотелось обнять ее и сказать, что все будет хорошо. Никто не заслуживает такого.

— Она не выглядит счастливой, — говорит Ноа, глядя на экран. — Это уж точно.

— Зачем матери делать деньги на страданиях своего ребенка?

Ноа пожимает плечами, рассеянно проводя рукой по волосам Бесси.

— Настоящее дерьмо.

— Бедная девочка, — говорю я, поднимая пульт и выключая телевизор. — Можешь себе представить, как она переживает этот ужас снова и снова каждый раз, когда кто-то открывает ее книгу? И без того пережить такое трудно. Мы оба это знаем.

Ноа смотрит на меня и улыбается. Я улыбаюсь в ответ. И два года спустя память о Брайсе все еще живет в наших умах, но мы нашли способ жить с этим. Нам потребовалось много времени и много психотерапии, чтобы вернуться к нормальной жизни, но мы справились.

Появление Бесси сделало все намного лучше. Она приносит в нашу жизнь свет. Она напоминает нам, за что мы боролись. Напоминает, что есть счастье даже там, где был только ужас.

— Тук-тук!

Мы оба оборачиваемся и видим входящих в комнату Мэгги и Питера. У Мэгги в руках свежеиспеченный пирог, который она быстро отдает Питеру, когда бросается вперед и буквально выхватывает нашу дочь из рук Ноа.

— Как поживает моя малышка? — мурлычет она.

Я не могу сдержать улыбку, которая расползается по лицу. После того, как мы нашли их дочь и похоронили ее, мы сблизились. Это было неизбежно. Мэгги похожа на мою Ба во многих отношениях, и я иногда думаю, что это Ба так хочет быть уверена, что со мной все хорошо. Может быть, она — прощение Ба. Может быть, она мое прощение. Со временем я научилась отстраняться от вины за смерть Ба, а вместо этого помнить о том, чему она меня научила.

Я хочу стать хорошей мамой для своей дочки.

Мы назвали нашу дочь в честь дочери Мэгги, и это было правильно.

И я рада, что они есть в нашей жизни.

— Она не давала маме уснуть. — Я улыбаюсь, прижимаясь к Ноа, когда он встает.

Мы оба смотрим, как Мэгги хлопочет вокруг Бесси, и я знаю, что его сердце сжимается так же сильно, как и мое. Питер подходит и напевает что-то Бесси, наклоняясь к ней. Они похожи на любящих бабушку и дедушку. У них счастливо блестят глаза. В такие моменты они уже спокойнее могут воспринимать мысль о том, что их дочери нет.

Их дочь никогда никто не заменит, но дыра в их сердцах медленно затягивается с каждой секундой, которую они проводят с Бесси.

Я говорила, что хочу вернуться к прежней жизни, говорила это столько раз, не представляя, как смогу это сделать.

А потом родилась Бесси, и я поняла.

И я смотрю на Мэгги и Питера рядом со своей дочерью и словно вижу себя и свою Ба.

У них прекрасная связь.

Это мой способ сделать жизнь прежней, одновременно делая будущее лучше, чем прошлое.

Именно так и должно быть.

*КОНЕЦ*