687d1af9c0438e317469611e8e7649c4

Возможно, я бы готовилась, если бы Дейдре уже не украсила всю детскую и каждый день не привозила новые детские вещи. Нора часто бывала у нас дома, помогала мне распаковывать вещи, раскладывать их по местам, объясняла, что из себя представляет половина из них.

Комната нашей малышки была идеальной. Все стены были белыми, за исключением декоративных обоев с изображением леса, украшенных ветками, ласточками и бабочками. Детская кроватка была сделана из кованого железа, еще был пеленальный столик середины века, коврик в цветочек и большое удобное кресло-качалка, стоящее к окну и океану, для кормления грудью. Я часто сидела там, потирая живот, глядя на волны, и позволяла себе верить, что через пару месяцев буду держать на руках маленькую девочку и что Кип все еще будет здесь и станет моим мужем.

И он вел себя как муж во всех возможных отношениях.

Настоящий муж. Он трахал меня каждый день. Иногда по два раза в день. Мои гормоны вышли из-под контроля, и я становилась

озабоченнее. Я беспокоилась, что мой растущий живот оттолкнет его, не говоря уже о человеке внутри меня. Но чувствовала себя сексуальнее, чем когда-либо, только один раз он испугался, когда малышка пнула его перед оргазмом.

Он готовил мне еду. К нам приходили друзья. С тех пор, как мы с Кипом… воссоединились, у нас было несколько званых обедов — если это можно так назвать — и он готовил для всех. Гости были впечатлены. Даже Тина ворчала, что его лазанья — лучшее, что она пробовала, хотя до сих пор держал на него обиду. Все остальные мои друзья простили этого человека теперь, когда стало ясно, что он наверстывает упущенное.

Нора не стала вдаваться в подробности наших отношений, только сказала, что рада за меня. Я тоже была рада за себя.

Мы закрыли кафе на весь день, и Нора кричала на меня, когда я попыталась помочь ей с уборкой. Я наорала в ответ, сказав ей, что в состоянии протереть гребаный прилавок.

Она смягчилась, потому что мой характер был довольно пугающим. Конечно, сила удвоилась после беременности. Но Кип был единственным, у кого хватило смелости выступить против меня, и я почти уверена, что он делал это только в качестве прелюдии, потому что я всегда получала то, что хотела.

— Вот, — сказала Нора, пододвигая кекс, в котором была одна свечка.

— У меня не день рождения, — сказала я, слизывая глазурь с кекса.

— Но нам есть что отпраздновать, — сказала Нора. — Я

поговорила с юристом, оформила это, — она кивнула на бумагу между нами.

Я уставилась на нее. Там была целая куча слов, набранных очень мелким шрифтом, и выглядело очень пугающе и законно.

За последние несколько месяцев у меня был опыт общения с пугающим и законным.

 

— Я передаю тебе половину пекарни, — объяснила она, пока я смотрела на контракт, пытаясь понять его смысл.

Я моргнула, увидев свое имя на бумаге, затем снова уставилась на свою лучшую подругу.

— Что за хрень? — произнесла я. — Ты умираешь или что? Или опять думаешь, что у тебя опухоль мозга.

У моей лучшей подруги было тревожное расстройство, которое заставляло ее много раз сходить с ума. Хотя она поуспокоилась, когда вышла замуж за Роуэна. На самом деле, с тех пор, как она начала с ним встречаться.

Дело было не в том, что он вылечил ее, а в том, что он заставил ее почувствовать себя в безопасности, работая над самоизлечением.

Это просто замечательно.

Нора усмехнулась.

— Нет, конечно, я не умираю. По крайней мере, не сегодня, —пошутила она. — Я ищу партнера.

— У тебя есть партнер, — сказала я без колебаний. — Тебе не нужен какойто юридический контракт, и уж точно тебе не нужно перепоручать мне половину своей пекарни. Я твоя подруга. Ты привязана ко мне на всю жизнь, сучка.

Она улыбнулась.

— Я знаю. Но я также знаю, что ты брала на себя управление этим местом всякий раз, когда мне это было нужно. Ты делала все возможное.

— Ты щедро платишь мне за это, — заявила я. — И ты классная начальница. К тому же, Тина тоже много чего сделала.

Тина проработала здесь почти столько же, сколько и я. И она любила это место так же сильно. Она любила Нору так же сильно.

— У Тины есть свои инвестиции, — сказала Нора. — И она хочет сократить свой рабочий день.

 

Я прикусила губу. Это правда. Хотя на первый осуждающий взгляд так не кажется, Тина была проницательной деловой женщиной и независимо богатой. Они с Тиффани могли бы сейчас уйти на пенсию, если бы захотели. Но им обеим нравилось работать.

— Ладно, ты открыла эту пекарню, — напомнила я Норе. — Ты построила ее с нуля. Ты делаешь ее невероятно успешной. Пекарня —это ты, Нора. И все это должно быть твоим. Всегда. Я ничего не сделала.

— Чушь собачья, — сказала она. — Ты приложила свою руку к тому, — она указала на пустую пекарню. Все было оформлено в розовых тонах, за матовыми окнами виднелся океан. Даже пустое, оно было невероятно красивым, одно из самых привлекательных для инстаграма мест в Юпитере. — Без тебя я бы не смогла этого сделать.

Я бы не справилась, — тихо сказала Нора.

— Не надо недооценивать себя, — огрызнулась я. — Ты намного сильнее, чем говоришь, и способна на все.