6. Ружья стрелка Шарпа / 7. Война стрелка Шарпа (сборник)

Дождь усилился. Винтовки в такую погоду не сработают. Значит, в ход пойдут кулаки, сталь и приклады. Сапоги скользили на камнях и мокрой глине. Дыхание сбилось. Но по крайней мере труды не пропали зря – они расширили тропинку и вырубили ступени на самых крутых участках. Работа, придуманная только для того, чтобы занять людей, принесла плоды. Шарп поднимался первым, немного опережая самых выносливых, и постоянно всматривался в темноту, но видел там только тугие струи дождя. В какой-то момент он подумал о деревне и понял – сделать уже ничего нельзя, Вилья-Реал-де-Жедеш обречена. Он и хотел бы помочь, да не мог – людей для защиты деревни у него не было.

Дождь бил в лицо, слепил. В боку кололо. Легкие горели. В ушах стучало. Винтовка прыгала на спине, приклад немилосердно колотил по бедру. В какой-то момент ноги разъехались, и Шарп, не сумев шагнуть вперед, прислонился к скале и оглянулся. Харпер отстал шагов на двадцать. Виченте догонял. Шарп вытащил из ножен саблю и оттолкнулся от камня. Молния вспыхнула на востоке, высветив серое, набухшее от воды небо и черные холмы на его фоне. За ней ударил гром, как будто раскатившись между холмами сердитыми, ворчливыми звуками, и Шарпу показалось, что он карабкается в самое сердце бури, туда, где бушуют боги войны. Ветер давно сорвал кивер и свистел, стонал и умирал под дождем и громом. Вершина казалась недосягаемой, но потом Шарп наткнулся вдруг на первую построенную ими стену, от которой тропинка зигзагом вела ко второй, а дальше справа от него открылась сырая пустота, в которую ударила стрела молнии. В первый момент ему показалось, что на склоне никого нет, однако блеск стали, отразившей небесный огонь, показал – французы уже там.

Вольтижеры Дюлона пришли секундами раньше и заняли сторожевую башню, но еще не успели занять северный редут, где появились сейчас люди Шарпа.

– Сбросьте их отсюда! – взревел Дюлон.

– Вперед, бей ублюдков! – крикнул Шарп и выбросил руку с саблей.

Сталь ударилась о сталь, дуло мушкета ушло в сторону, и лейтенант кинулся вперед, врезался лбом в чей-то нос. Справа и слева уже звенели штыки. Он ударил кого-то в лицо рукоятью сабли, выбил мушкет из рук упавшего, отшвырнул ногой подальше и ринулся к кучке приготовившихся стрелять французов. Надежда была только на то, что кремни отсырели и порох не воспламенится. Слева схватились двое, и Шарп ткнул саблей в синий мундир, повернул прошедшее между ребрами лезвие, и француз шарахнулся в сторону. Харпер врезал ему прикладом в висок – что-то хрястнуло.

– Боже, спаси Ирландию, – прохрипел сержант, сумасшедшими глазами глядя на занятую неприятелем башню.

– Туда! Вперед! – крикнул Шарп подоспевшим стрелкам.

– Боже, спаси Ирландию.

– Tirez! – скомандовал французский офицер.

Десяток кремней ударили в сталь, икры вспыхнули и… погасли под дождем.

– Бей их! – проревел Шарп. – Вперед!

Ярость, клокотавшая в нем, была под стать разыгравшейся буре, потому что французы заняли его холм, его землю. Он рванул вверх, но строй ощетинился штыками, и Шарп сделал то, что сделал когда-то у стены Гавилгура: нырнул под штык, схватил кого-то за ноги и рванул на себя. Француз вскрикнул, упал и съехал вниз, где его проткнули сразу три штыка. И тут же португальцы, поняв, что мушкеты бесполезны, принялись кидать в противника камнями. Кто-то пошатнулся, кто-то закрыл окровавленное лицо, кто-то отступил. Шарп отбил вылетевший сбоку штык, ухватился за ствол и бросил француза на Харпера. Справа орудовал топором Харрис – этим топором они вырубали кусты, когда расширяли тропу, – и камни все летели и летели, и стрелки, пользуясь паникой и растерянностью врага, лезли и лезли вверх, пыхтя, матерясь, вгрызаясь ногтями в землю. Кто-то пнул Шарпа сапогом в лицо, да не успел убрать ногу, и Купер проткнул ее штыком. Харпер прокладывал путь, размахивая винтовкой как дубиной. Какой-то стрелок рухнул с разрезанной шеей, и дождь мгновенно смешался с кровью. Его место моментально занял португалец, неистово сыпавший проклятиями и тыкавший во все стороны штыком. Шарп, держа саблю двумя руками, рубил сверху вниз. Рядом с ним, злобно скалясь, дрался ножом сержант Мачедо. Лезвие мелькало между струями дождя – то белое, то красное. Французы отступали к руинам башни, и офицер кричал на них, а потом выбежал вперед, вскинув саблю, и попал на Шарпа. Лязгнула сталь. Шарп снова боднул противника головой и при вспышке молнии увидел удивление на лице француза. Впрочем, драгун, похоже, прошел примерно такую же школу, что и англичанин, и попытался ударить его коленом в пах, а заодно ткнул растопыренными пальцами в глаза. В последний момент Шарп уклонился и даже врезал лягушатнику гардой в челюсть, после чего француз просто исчез.