6. Ружья стрелка Шарпа / 7. Война стрелка Шарпа (сборник)

– Он, кажется, тоже умер. Возможно, оно и к лучшему. Все закончилось скандалом, и какое будущее ждало бы бедное дитя? Так или иначе, отцом ребенка был тот самый лейтенант, которому поручили переправить тебя через реку. – Кристофер рассмеялся. – Ты бы видела, как он посмотрел на меня, когда я приказал ему убираться. Меньше всего мне хотелось бы видеть этого проходимца на нашей свадьбе! С его кислой физиономией…

– Мне бы тоже этого не хотелось, – согласилась девушка.

– Я, разумеется, не сказал, что слышал о его похождениях. Ни к чему смущать парня лишний раз.

– Ты прав. – Мисс Сэвидж сжала его локоть.

Позади них, на дороге, появилась двуколка, которую Луиш вытащил из конюшни и в которую впряг своего коня. На полпути Кристофер остановился и, сорвав с десяток росших у обочины нарциссов, вплел желтые цветочки в черные локоны невесты, а потом снова ее поцеловал и назвал самой красивой на свете, и Кейт была совершенно счастлива. Светило солнце, ветерок шевелил травку на лугу, и любимый мужчина был рядом.

В церкви их ждал отец Жозеф, которого Кристофер попросил прийти, когда проезжал некоторое время назад через деревню по пути к особняку Сэвиджей. Однако, прежде чем начать церемонию, священник отвел англичанина в сторонку:

– Боюсь, то, что вы предлагаете, невозможно.

– Невозможно? Почему, святой отец?

– Вы ведь протестанты? – спросил священник и, когда подполковник кивнул, тяжело вздохнул. – Церковь говорит, что жениться могут только те, кто признает таинство брака.

– Ваша церковь абсолютно права, – легко согласился англичанин и бросил взгляд на оставшуюся у алтаря Кейт – в белом платье, с вплетенными в волосы золотистыми нарциссами, она напоминала ангела. – Скажите, святой отец, вы ведь заботитесь о бедных в вашем приходе?

– Это долг каждого христианина.

Подполковник достал из кармана несколько золотых монет. Деньги были не его, их дали из фондов Форин-оффис на служебные нужды, но сейчас такие мелочи Кристофера не волновали.

– Позвольте мне вручить их вам как вклад в ваше милосердное дело. И позвольте попросить вас о простом благословении. Не больше того. Вы дадите его на латыни, и оно станет защитой для нас в нынешние смутные времена. Потом, когда война кончится, я сделаю все возможное, дабы убедить Кейт совершить всю церемонию по вашему обычаю.

Отец Жозеф, сын крестьянина, смотрел на деньги и думал, что никогда не держал в руке такого богатства. Думал он и о трудностях, которые могло бы облегчить это золото.

– Я не могу отслужить службу.

– Нам не нужна служба. Я и не заслуживаю такой чести. Все, что я хочу, – это простого благословения. – Главным было убедить Кейт, что они поженились, а какие слова произнесет священник – то дело десятое. Пусть хоть отходную молитву читает. – Это все, чего я хочу. Благословения. От вас. От Господа. И святых. – Он достал из кармана еще несколько монет.

– Вы обещаете, что сделаете все по священному обычаю? – спросил отец Жозеф, уже решив, что благословение стоит таких денег.

– Меня давно влечет к вашей церкви, святой отец, – смиренно ответил Кристофер. – И я чувствую, что не могу ослушаться призыва Господа. Вы сами проведете всю церемонию.

И тогда отец Жозеф поцеловал наплечник и, обернув им плечи, подошел к алтарю, преклонил колени и перекрестился. Поднявшись, он повернулся к Кейт Сэвидж и стоящему рядом с ней высокому, красивому англичанину. Священник не очень хорошо знал девушку, потому что ее семья сторонилась местных жителей и, уж конечно, не посещала церковь, но люди, прислуживавшие в особняке, отзывались о хозяевах хорошо, и отец Жозеф, хотя и принял обет безбрачия, мог оценить красоту Кейт, а потому голос его звучал тепло и проникновенно. Обращаясь к Богу и святым с просьбой оберегать эти две души, он чувствовал себя виноватым, потому что они собирались вести себя как супруги, не будучи должным образом повенчаны. Но в военное время такое случается часто, и хороший священник всегда знает, когда нужно закрыть глаза.

Слушая латынь и не понимая ни слова, Кейт смотрела на алтарь с серебряным крестом за темной вуалью, потому что Пасха еще не наступила. Сердце ее колотилось, пальцы любимого крепко сжимали ее руку, и ей хотелось плакать от счастья. Будущее представлялось бесконечным лугом, усеянным цветами и залитым солнцем. Все происходило не так, как она представляла это в мечтах. Она думала, что они вернутся в Англию, которую они с матерью до сих пор считали родиной. Что она пройдет по проходу мимо своих румяных родственников под дождем из лепестков роз и пшеничных зерен. Что потом праздник продолжится в какой-нибудь таверне за обильным обедом с пивом и красным вином. Она чувствовала бы себя счастливее, если бы здесь была ее мать, но утешала себя тем, что рано или поздно они помирятся и…

Кристофер вдруг сжал ее пальцы. Да так, что стало больно.

– Скажи «да», дорогая.

Она покраснела:

– Да! Конечно да!