400 000 знаков с пробелами

–“Слаб я верою, но были в моей жизни вещи, существование которых я не могу отрицать, и это ее укрепляет. Есть у меня и свое мнение по этому поводу”, – продолжал священник. Парень откинулся на спинку и внимательно разглядывал нас. Clay достал с верхней полки запечатанный пакет и протянул, добавив: “В конце вагона есть душ, а это одежда. Тут полный комплект всего и спортивный костюм, толстовка штаны. Это униформа для отдыхающих в санатории, свою одежду сложи в этот пакет, а это считай подарок. Всё, пиздуй [5*]”. Пацан ушел, а священник тем временем продолжал: “Однажды я тонул. Хоть я плавать и умею, но был такой момент, что увидел я на берегу реки ребенка, который стоял в реке по колено. А мать его наверху на склоне лежала, загорала. И вот иду я мимо них, а ребенок уже по пояс в воде и постепенно как то все глубже заходит. Неспокойно мне стало, решил спуститься по склону к реке, посмотреть. Пока спускался, девчонке уж по шею. Я в воду к ней забежал, а там оказывается под водой берег наклонный, градусов под 45, и скользкий, глина. И я хоть ребенка и подхватил, а сам дальше еду на глубину. А девчонка эта, как кошка, стала по мне лезть, и под ее тяжестью я уж под водой оказался, а она у меня на голове.. И никак я не могу, не поплыть, не вздохнуть. Всё думаю. И тут я увидел кое-что.. перед глазами картинки цветные из моей жизни. И так приятно стало. Знаете, как будто я в комнату зашел, а сверху, с потолка бы там свисали ленты фотопленки, но не с негативами, а прям как маленькие фотографии. И сразу одновременно как будто я бы видел все события, если б у меня была тысяча глаз. На всех фотографиях, что я увидеть успел, была солнечная погода, зеленые листья деревьев, там я с бабушкой, там с друзьями.. И всё вокруг такими светлыми кругами было озарено. Очень мне хотелось в тот момент это всё рассмотреть. Но как будто кто-то меня сзади поднял, как если бы ангел был за спиной. И я так под водой на колени присел, а потом как прыгну резко, что есть сил, в сторону берега. И вытолкнул и себя и девочку на мелководье. И ели ели мы с ней на берег выползли. Я так склонен думать, что не пришло еще мое время, не дали мне картинки досмотреть. Ну а про картинки я вот что думаю, что мозг от недостатка кислорода постепенно отмирает, и пленочки там может какие-то слоями отваливаются.. До сих пор думаю, не отвалилась ли у меня часть памяти о детстве? Потому что не помню я таких сюжетов, чтоб такие зеленые листья были надо мной, сквозь которые я на улыбающуюся бабушку смотрю ”.

_______________________________________________

[4*] “Ты, эйтыэто, дай мне эта таво вон тямбля”: “эйтыэто” – обращение внимания, обращение к постороннему; “дай мне эта таво вон тямбля” – мужчина, будьте любезны подать мне это лакомство, благодарю”.

[5*] “Всё пиздуй” – “ всё сказал, иди”.

-“Слаб я верою, или нет, только Бог рассудит. Но я вот что думаю. Не нравиться мне, что все толкуют святое писание так, как им в голову придет. Я считаю нужно раздать людям библию в первоисточнике, без каких либо комментариев со стороны церкви или священников, и пусть люди читают и уразумеют, кому как книга откроется, и как кто ее для себя поймет. Вы скажите: “а где ж нам такие книги старинные то взять?” А я вам отвечу: есть они у меня!” И тут поп вытащил из своей торбы, обернутые в платок, 3 старинные книги. “Есть у меня от прабабки оставленные книги “Святое Евангелие” на старорусском языке от Матфея, Марка, Луки и Иоанна за 1902 год. Есть “Псалом Сто-осмнадцатый, истолкованный за 1891 год. И есть ”Учебная Литирь”, а какой тут год даже непонятно, закорючки какие-то. Прятала моя прабабка их и когда Царская Россия распадалась, прятала всю Революцию, всю Войну, все времена коммунизма и борьбы с церквями и с религией, и вот теперь эти Заветы у меня. И думаю я, что путь у меня такой, что должен я людям их как то передать, но не продать в музей какой-нибудь, или на аукционе, а сделать достоянием общества. И вот если б были у меня деньги, то я бы хотел их переиздать, чтоб эти книги отсканировать аккуратно и без всякого толкования со стороны и злого умысла в первозданном виде они в руки тех, кому это надо попали. И не ради какого-то моего заработка, а чтобы человек мог взять в руки старинную книгу и полистать ее сам, и сам решить: не переврали ли Бога за почти два века! Считаю я, что народу православному от этого была бы только польза. А почему я так думаю, сейчас расскажу.” Поп эти три книги нам показал из своих рук, переворачивая первые страницы, чтобы мы увидели год издания. Все книги были желтые, дряхлые, но очень хорошо сохраненные. Написаны они на старорусском языке, с закорючками на концах и хоть язык изложения у них русский, сразу так без подготовки и не прочитаешь о чем там пишется. После этого он аккуратно книги опять завернул в ткань и сложил в свою сумку.