40 часов в Аду (СИ)

Исходя из вышеизложенного напрашивается только один вывод: мне необходимо было совершить самоубийственный поступок, и всё для того, чтобы накрепко сосредоточить внимание Кевина на себе — если он прятался за заложницей — и позволить Парне высвободить свой гнев, разобраться с ним. Не только потому, что их дуэль была бы интересным зрелищем. Раньше я бы задался вопросом, с чего бы доверять ей такую важную задачу, но не после того, как она хладнокровно пристрелила потерявших рассудок Афрана, шамана Опе и десятки отморозков, посмевших притронуться к Джин. В каждой из перестрелок я клялся никогда не переступать ей дорогу. И, как понимаете, остался не только жив, но и вознаграждён ею за верность.

Кто как не Парна должна покончить со всеми неприятностями в лице Кевина или, как бы она выразилась, хитрожопого уголовника?!

Итак, зная действенный способ разрулить ситуацию, возвращаемся в прибрежную хижину. Хотя стоит упоминания сказать, что первым делом мне конечно же следовало было заглянуть за угол, тогда возможностей представилось побольше да и жизнью друзей рисковать не пришлось (прости меня, Сэм). Увы, такой исход потерян по вине моей врождённой — или приобретённой на стадвадцатиярдовом зелёном поле — тупоголовости. Вследствие которой я лишился достойного аргумента, оружия, повысив уверенность у мистера вседозволенность. Как я мог так оплошать?! Самобичеванием займусь позже, а сейчас — соберись! Мы вчетвером стоим перед Кевином и заложницей на расстоянии достаточном, чтобы ловким движением любой конечности выбить того с равновесия. Моя женщина целится в голову ненавистного ей мужчины, но мешает нажать спуск заложнциа — Йерема. Как заставить его выползти на «стрельбище», а не прятаться за «мишенью»? Если буду долго тискать сосцы, к нам наведаются два помощника Злого Санты — Фреда Клауса — и возьмут ситуацию под контроль своих ПП, которые однозначно устроят «Полный П» нашей скудоумной ГГ — группе гореспасателей.

Подговорить Йерему. Возможные исходы: обмякнет и не послушается, разозлит Кевина, который определённо выстрелит в подстрекателя. Припугнёт как Сэма или в самом деле покалечит? Нет, не хочу, не сработает.

Пообщаться с «мистером боевиком», отвлечь его. Вероятные события: не дастсебя заговорить, одурачить, проигнорирует оскорбление и не станет церемониться. Определённо выстрелит, как натянутая рогатка. Мы все в комнате — резина на рогатке. Последствия такого стресса я знаю.

Воспользоваться окружающей средой? Ресурсы: мячи, до которых легко дотянуться рукой, если отойти чуть назад (чтобы он не заметил!), и кинуть в него. Чего я добьюсь этой глупостью? Безрассудство. Доски — слишком далеко, ножи — слишком внизу. Любое моё шальное действие он пресечёт своей смертоносной игрушкой. Я видел, как он с ней обращался.

Я в самом деле бесполезен? Или пришлось бы рисковать собой, чтобы покончить с ним? Ценой своей жизни лишить его права на существование? Дьявольская сделка.

В любом случае я бы не застал грядущую перепалку, не был бы свидетелем развязки. Не реалистичным кажется и то, что Кевин или его парни не выстрелили бы. В таких условиях с раздражёнными и сломленными людьми всегда присутствует жертва, как обязательный элемент жанра. Джин тому подтверждение. Посему я отказываюсь узнать иной конец.

Йерема, твой поступок по существу спас нас?..

Рядом военный серо-голубой эсминец напоминает космические корабли из известных фантастических фильмов не только своими размерами, разумеется, но и многочисленным высящимся вокруг мачты мощным вооружением — радиоэлектронным, радиолокационным, ракетным и минно-торпедным — будто они этими орудиями ведут галактическую войну. После словесных переговоров нам скидывают верёвочную лестницу и подтягивают наверх, на борт к командному составу корабля в чистых и глаженных чёрных формах с белыми фуражками. Рядом же носятся матросы и младших чинов экипаж в белых фланелевых рубашках. Мне сходу так и хочется сказать им что-нибудь колкое по поводу опрятности в условиях суматохи за бортом, но боюсь, что по мне зарядят из той пушки наверху, способной пробивать по ощущениям танков пять в ряд. А затем я вижу его за противоположным бортом — авианосец огромных размеров с множеством серо-голубых остроносых истребителей, готовых вылететь или уже вернувшихся с операции по бомбёжке Баноя? Не твоего ума дело, Логан, просто успокойся и попроси отдыха, пока кто-нибудь из нашего квартета не устроит тёплую беседу с деловитыми капитанами. Или кто они там?

— Так это вы, распавшаяся шестёрка с Баноя, прилетевшая на вертолёте? У вас замученный вид, сперва пусть вас накормят, а потом вы всё расскажете, — произносит среднего возраста стройный вытянутый мужчина с чисто выбритым лицом. Он заносит руки за спину и предельно сосредоточенно вглядывается в нас.

С этими людьми мы будем в безопасности. Наконец-то. Мы справились!