40 часов в Аду (СИ)

Киваю ей в ответ, не говоря ни слова. Может, она вызывает во мне меньше симпатий, как только я определился с тем, кого сажать в первый класс своего «сердечного самолёта», но её миловидность и обеспокенность моим состоянием кажется бесконечно привлекательной. Сосредоточиться на ней было бы желательно, но неразумно, потому как поиск надёжного автомобиля с медицинскими препаратами и прямой рейс домой по значимости конечно же выигрывает.

В один момент Парна, идущая впереди с Сэмюэлем, вдруг прислушивается и останавливает нас с Мэй вытянутой рукой. За несколько следующих минут мы неспешно преодолеваем пару проулков и выходим к центру города, заставленному невысокими зданиями с кабинетами и магазинами. Люди до сих пор не попадаются; с редкими ходячими — хороший знак — справлялась неутомимая в битвах (но точно менее опасная, если рассматривать даже одну Мэй) темнокожая половина нашего дуэта.

— Постойте, я на секунду, — моя бывшая и нынешняя (или наоборот) женщина аккуратно пригибается и проходит сквозь куст с узкими резными листьями и белыми роскошными цветами к насаженным пальмам и скрывается за следующим проулком.

Кто-то ругается на ток-писин. Требует, сердится, или, вероятно, расстраивается? В любом случае, отменный полицейский-следопыт уже знает, к кому идёт и как ей действовать, потому что она с напускной серьёзностью поднимает автомат, конечно же лишённый боеприпасов. Неужели Йерема сама догадалась обезоружить нас или всё было обговорено с этим преступным хмырём заранее? Слишком сложный вопрос, отвечу на него, когда буду в настроении. Однако о каком настроении может идти речь, если по прибытии домой я свихнусь? Ожидаю, что свихнусь. Неподготовленный человек, всё такое. Утомление после ведения боевых действий и болевыми травмами, нервное перенапряжение. Так себе и представляю целый штат психологов и психотерапевтов на пороге. Главное, симпатичных. В противном случае…

— Замерли вы, говноеды, иначе я вам башку снесу! — слышится издалека гнев женщины, от которой я также понемногу схожу ума. Вызвана ли эта увлечённость ею тоже неким последствием «боевого истощения»?

Сэм бодро бежит вслед за Парной. Немыми переглядками с Мэй мы решаем занять позицию у застеклённого с первых этажей здания, чтобы дождаться разрешения возникшего конфликта. Поступать так же необдуманно, как и в хижине проката спортинвентаря, когда я вломился внутрь и по сути подставил друзей под удар, больше не планирую. Успокаивает, что разумные мысли не покидают меня в этом лишающем всех и всего месте. Меланезия. Проклятая Меланезия.

— Быстро вали от автомобиля и бросай пистолет на землю! Автомат выплюнет в тебя за секунду пуль пять-десять, пока ты тянешь за спуск. Если ты вообще успеешь прицелиться в мою сторону, а не испробуешь мордой пыль и грязь, — смелым и убедительным тоном рявкает Парна, получая в ответ плаксивое и тихое мычание от молодых людей.

Падает на асфальт какой-то тяжёлый предмет. Представляется это довольно комично, но держу эмоции при себе: сил хватает только на «буксировку» раненой китаянки и на самомотивирование двигаться в условиях безнадёги. И только на это.

— Вот так-то лучше. А теперь живо бегите в укрытие и больше никогда не играйте в преступников. Тошнит от вас! В городе шныряют полицейские и военные уже на пути сюда, так что не смейте шалить и запритесь дома. — Слышится топот убегающих юнцов, обозначающий конец конфликта, после которого можно являть в проулок усталые лица и двигаться к своим лидерам. Да, наверное, немного спутал понятия. У нас же демократия. Ведущим группы может стать каждый сознательный человек. К примеру, я был им, когда проследовал в хижину и подставил всех под удар. Плохой из меня командующий. А сейчас вообще оставляю кровавые следы по вине собственной неаккуратности и невнимательности. Что это за собой повлечёт?

— Вокруг херовы зомби, а они угрожают своим согражданам? Никогда не понимал их. На Баное этих упырей было предостаточно, и меня даже радует, что мы со всеми разобрались. С большинством бандюгов, по крайней мере, — негодует Сэм, почёсывая мокрый лоб под банданой. Изнурённый взгляд его в следующую секунду подсказывает, что всем по-настоящему нужен отдых, а не только мне. Но он, вроде бы, доволен тем обстоятельством, что машина у нас появилась. Нужно лишь попросить испуганного владельца уступить её нам.

— Сэр, мистер.– Стучит Парна по переднему стеклу. — Одолжите, пожалуйста, ваш автомобиль, у нас есть раненые и нам нужно доехать до пирса. Мы, конечно, не те раздолбаи с оружием…

— Но цели у нас те же, — вставляет за неё Сэм. — Надо к военным, сообщить им об общемировой угрозе и по возможности предотвратить её.

Чернокожий мужчина средних лет опускает дверное окошко и озирается на каждого по очереди. Явно замученный вид наш вызывает лишь опасения, но он невозмутим. Очевидно, на него тоже пришлась часть тех приключений, что испытали мы, его винить не приходится.