3d, или Дела семейные

— В смысле, встречаются ли они, кроме как по делу? Нет. Девочка не торопится, и молодец. А что, Марни-то приедет сегодня?

— Не знаю, — улыбнулась Элоиза, не глядя на Анну.

Приехал. После обеда. Элоиза дремала, а когда проснулась, увидела его возле своей постели.

— Добрый день, сердце моё. Как вы поживаете сегодня?

— Спасибо, все хорошо.

— Вот и отлично. Если вы уже не спите, то пойдемте, немного погуляете по коридорам. Вам будет полезно.

— Вы уверены? — растерялась она.

Ей и в голову не приходило выйти в коридор.

— Абсолютно. Я говорил с вашим врачом, прежде чем зайти к вам. Вставайте.

Делать нечего, пришлось вставать. Брать его под руку и идти. Вообще, движение доставляло удовольствие. Она поняла вдруг, что очень тоскует по танцам, по гонкам на его машине, по прогулкам улицами далёких городов.

— Я же приду в себя, правда? Я же восстановлюсь? — вдруг спросила она.

— На мой взгляд — несомненно. А что говорит ваша кузина?

— Смотрит странно и не говорит ничего конкретного.

— А ваш хирург?

— Он говорит, что всё в порядке.

— Значит, так и есть. Кстати, что вам уже можно есть и пить?

— Чай точно можно. Кофе я пока ещё не пробовала.

— Чай тоже годится, пойдёмте.

Они вернулись к ней в комнату, Себастьен усадил её на диван и извлек из большого пакета коробку, перевязанную лентой.

— Что это? — удивилась Элоиза.

— А вот разверните, — улыбнулся он.

Она развязала ленту и открыла коробку. И чуть было не подпрыгнула от радости. В коробке лежали пирожные с кухни палаццо д’Эпиналь — десятка два, не меньше, и все разные.

— Ой, спасибо, — она просияла улыбкой, поставила коробку на столик и обняла его.

— Только не съедайте все разом, — усмехнулся он, обняв её в ответ. — Скажите, откуда у вас берется чай?

— Из чайника и из заварника, — сообщила она.

Да ладно, какой там чай, просто посидеть с ним — уже хорошо.

Они так и сидели, когда дверь открылась и внутрь заглянула Доменика.

— Добрый день, монсеньор, — кивнула она. — Я слышала, вы прогуляли Элоизу по коридору? Это правильно.

— Благодарю вас, донна Доменика. Не хотите присоединиться к чаю с пирожными?

— Ой, с удовольствием, — улыбнулась Доменика. — Спасибо.

10. Сказки о феях

* 20 *

— Я, конечно, понимаю, что никаких глобальных тайн ты мне не раскроешь, но, может быть, что-то объяснишь? Я ни черта не понимаю, — Себастьяно усадил Лианну за стол. — Скажи, что ты ешь и что ты пьёшь?

— Я всеядна. И пью тоже практически всё. Ты имеешь в виду, что ничего не понимаешь в Эле?

— Ну да. Что ей мешает обычным образом быть со мной вместе? Нет, она не отказывается встречаться, но я не понимаю, почему она прячется от всего света. Да, мы вместе работаем, да, сплетни ходят, и бывает, что они мешают жить, да, я сам был готов прятать её от моей семьи, но ведь постоянно так жить невозможно. Я понимаю, что если бы не операция, то с тобой и с остальными вашими родственниками я бы тоже встретился разве что случайно. Но ведь мы ничего плохого не делаем, мы свободные взрослые люди!

— Если честно — у меня нет полного ответа на этот вопрос. У неё с тобой, на мой взгляд, всё странно. Раньше она никогда не скрывала свои отношения, но и семье своих мужчин не представляла никогда. О её историях знали Марго или я, а моя матушка или Шатийоны — уже нет. А здесь-то она и нам ничего не рассказывает! Марго говорит, что в какой-то момент зимой Эла просидела у них дома неделю, а потом вдруг разоткровенничалась и рассказала про некоего мужчину в её жизни, но не сказала, кто это. Вообще разводить тайны — это на неё совсем не похоже. И в чём причина, я не знаю.

Понимаешь, раньше она как-то легко рассказывала — ну, поехали отдыхать туда-то, или делали вместе что-то там-то. И даже если я не была знакома с её тогдашним мужчиной, то была в курсе того, что в её жизни происходит. А сейчас никто из нас не в курсе. Она звонит, или я звоню, мы разговариваем про меня, про неё, про её работу и сотрудников, про мою Анну, про семью, да и всё. Да-да, про свой отдел она мне рассказывает, а про тебя — нет.

— А про Джулиану Уильямс она тебе тоже рассказывала? — усмехнулся Себастьяно.

— Кто это? — удивилась Линни. — Первый раз слышу.

— Тоже её сотрудница… к счастью, бывшая. Ты вот расспроси, интересно, что она расскажет.

— Или всё, или ничего, — усмехнулась Линни.

— А ты не сможешь из неё вытащить? У вас же это как-то легко?

Лианна рассмеялась.

— Знаешь, я по меркам нашей семьи глухая, слепая и безрукая. Я умею только петь.

— То есть? — удивился он.

— Когда я пою, я всемогуща, — сказала она без малейшего стеснения. — А когда не пою — я обычный человек.

— Знаю я этих ваших обычных людей, — проворчал Себастьяно.