3d, или Дела семейные

— Правда, так и есть. Я не знаю, что Эла рассказывала тебе про наши способности, но они настолько вариативны, что даже от матери к дочери никогда не передаются целиком и полностью. У талантливой матери может быть очень слабо одаренная дочь, и наоборот, мать может представлять из себя мало что, а дочь — оказаться очень способной. Мать может быть талантлива в одной области, а дочь — совсем в другой. Скажем, наша прабабка Барбара была безумно талантлива в очень разных областях. Очень крутая была тетка, если верить рассказам. У неё были две дочери-близнецы. Моя бабка Доната была супер-врачом, она учила Доменику, и её дочку немного тоже. Бабка Элы Илария была супер-предсказательницей.

— Ух ты, — восхитился он.

— Эла таких сказок не рассказывает?

— Только про себя лично и маленькими порциями.

— Тогда слушай дальше. Моя матушка одарена достаточно скромно, и только в области человеческих взаимоотношений. Она не лечит, не предсказывает, не поёт, юных девочек ничему не учит. Зато видит любого насквозь. Моя тётка Розамунда, мать Элы, тоже обладала весьма скромными способностями, но как никто — она писала стихи, сами по себе отличные, но ещё и с некоторыми спецэффектами.

— Какими же?

— Например, если читать её любовную лирику, то сам непременно влюбишься. Буквально в кого попало, кто первый подвернётся. Ну и так же про дружбу, про некоторое самоощущение. Есть вещи откровенно страшные — на разлуку там или на глобальные несчастья. В общем, своеобразно. Идём дальше, видим наше поколение. Про себя я сказала, про Элу ты сам знаешь.

— Не могу сказать, что знаю. Я как-то давно пытался предложить ей написать, что она может, и показать мне, но она отшучивалась и не собралась.

— А чего тут говорить — на выпускном экзамене у неё по спецпредмету был редкостно высокий балл. Ментальные манипуляции, власть над чувствами, врачевание, агрессивные воздействия как ни у кого из нас сейчас, плюс задатки предсказателя. Знаешь, как старшая Доменика бесилась, когда Эла забросила семейные искусства и пыталась жить, как обычный человек? Такие, мол, таланты, и пропадают зря. Но! Ты знаешь, что у Элы была старшая сестра?

— Да, знаю.

— Так вот, она была полной и абсолютной бездарностью. Очень слабые зачатки способностей и никакого желания работать над их развитием. Вообще непонятно, откуда она такая вылупилась. И бесилась страшно, когда при ней говорили о том, что Эла очень талантлива от рождения и ещё пашет, как вол, чтобы развивать то, что ей дано.

— Надо же! Две сестры, и такие разные?

— Да они вообще были во всём разные. Но речь сейчас глобально не о ней. А в следующем поколении у нас представлена только моя Анна — и, тьфу-тьфу-тьфу, она по способностям скорее как Эла, чем как моя матушка или я.

— То есть, одарена от природы очень щедро?

— Именно. И кем в итоге станет — непонятно. Но петь не будет, это точно, — рассмеялась Линни. — А вот, скажем, наши кузины Доменики — все три врачи. Старшая тоже была врачом, пока не стала монахиней. И тогда уже стала изучать не только медицину, но и разное другое. Вот такая сказка. А о чем — решай сам. Если ты привык к Эле и веришь во всё это, конечно.

— Да, знаешь ли, верю. С детства любил сказки о феях, а мне их вдруг выдали полный комплект. Правда, только на пятом десятке, но кто сказал, что это поздно? Ты, конечно, не дала мне ответа на те вопросы, которые я задавал, но получилось ничуть не хуже. Спасибо.

— Пожалуйста. Обращайтесь, как говорится. А про то, о чем ты спрашивал, я вот что скажу. Ты знаешь, откуда Эла пришла к вам работать?

— Знаю, из Женевы.

— А откуда конкретно, знаешь?

— Знаю, — кивнул он.

— Вот и покопайся в той истории. Ответ на твои вопросы должен быть там. Может быть, не весь, но в изрядной части. И не говори ей, что это я тебя туда послала.

— Я правильно понимаю, что ты советуешь мне не сдаваться?

— Именно. Если Эла — то, что тебе нужно, не отступайся. Она, как мне кажется, может сделать мужчину счастливым, и ей это намного проще, чем мне. Она, конечно, будет вредничать, но это не от того, что злая или смеется. Она, думаю, боится. Узнаешь, чего боится — поймешь, как с этим бороться.

— Постой, если она, как ты говоришь, со всех сторон крутая, то почему боится? Она же должна уметь решить любую проблему, как говорится, на раз?

— Вот именно потому, что крутая. Ты думаешь, мы все всё про себя знаем от и до? А вот ничего подобного. Каждая из нас — это даже не то что уравнение со многими неизвестными, это один известный элемент — ты сама, а вокруг сплошь переменные. Это метафора Элы, не моя, если что. Относящаяся к тем временам, когда она активно исследовала границы собственных возможностей. Ну и ещё есть некоторые границы этического толка, не знаю, в курсе ты или нет.

— Слышал кое-что.