39f0b39527dd45a18a557a0a0ff09d88

Новое свежее утро, сверкающее ласковыми лучами пока еще не согревшегося солнца, как ему и полагалось, наступило по своему природному расписанию. Люди неохотно просыпались и тянулись бесконечным потоком по своим делам, встречам и поручениям, и в числе счастливчиков, которым никуда не нужно было торопиться, был и Билл Лауфер, тщательно замотанный в свое одеяло и предающийся своим беспечным снам. Он так и не дождался какой-либо вести от своего возлюбленного садовника, который явно не поменял своего решения за вчерашний день.

Тихо и мирно спал юноша в своей мягкой постели, наслаждаясь своими внеземными мечтами, как вдруг сквозь его расслабленный слух пробилось ужасное, громкое неприятное тарахтение, ожесточенно исполосывающее нервы и сонный разум с каждой новой секундой. Проснувшийся, ничего не понимающий Билл первым делом недовольно простонал и повернулся на другой бок, как вдруг пораженно подорвался на кровати, еще больше запутавшись в своем одеяле.

– Это же.. – неверяще прошептал Лауфер, быстро протирая слипшиеся глаза. Выпутавшись наконец, подскочил на ноги и метнулся к окну, тут же раскрывая его.

Его наточенный взгляд тут же принялся сканировать знакомую местность, уделяя особенное внимание стороне с источником звука, а когда тот все же был обнаружен, улыбка, значащая одномоментно и удивление, и радость, и волнение, тут же окрасила сонное лицо мальчика, уже вскоре превращаясь в опасный оскал, во всех деталях помнящий нанесенную обиду и отказ.

– Я еще покажу тебе, Томас, кто такой Билл Лауфер, – отмечая про себя и надеясь, что газонщик все же вернулся на работу ради него, брюнет, скривив прекрасный контур губ в ядовитой ухмылке, вприпрыжку помчался в ванную приводить себя в безупречный и блистательный вид.

Теперь было необходимо вновь показаться садовнику и уж точно подразнить его по-крупному, но на этот раз еще и жестоко не позволив ему ничего с собой делать.

Травяной цирюльник вновь с самого утра подстригал газон, заметно подросший после недавно прошедшего дождя и обласканный летним солнечным теплом, а все его мысли и короткие взоры постоянно кружили только в стороне заветного окна. Оттуда ведь могло показаться заспанное личико Билла, которому из-за шумной работы садовника снова не было суждено нежиться в постели допоздна.

Юноша все не появлялся, и безмерно волнующийся Том устремил свой беспощадно мечущийся взгляд обратно на зеленую землю, чтобы сильно не отвлекаться от своей первоначальной работы, и газон, кстати говоря, после его рук за все это время уже заметно приукрасился и будто зажил новой жизнью.

Минута сменялась другой, но реакции на произведенный шум так и не наблюдалось, а телефон Билла буквально горел в заднем кармане джинсов мужчины, искусавшего себе губы от нетерпения. В голове раз за разом он прокручивал слова, которые должен сказать маленькой нимфе после нанесенной обиды, но они предательски терялись и быстро ускользали от памяти.

Символично нарядившись в свой черно-красный шелковый халат, заманчиво наброшенный на голое тело, дьявольски ухмыляющийся Лауфер уже в скором времени показался в зеленом, великолепном саду. Порхающей, невесомой походкой он направился прямо мимо оживившегося садовника, не обращая на него и брошенное им приветствие совершенно никакого внимания. Томас, все же неудержимо улыбнувшись открывшейся картине, проводил красивого юношу своим неотрывным взглядом до самых шезлонгов, так и не заглушая изрыгающую свои проклятья на неизвестном языке бесовскую машину.

Однако потом он просто поперхнулся воздухом, а на его лбу мгновенно выступил пот: не менее волнующийся Лауфер, стоя к охваченному резкой жаждой мужчине спиной, развязал легкий поясок халата. Тот вскоре беспомощно упал к его босым ногам, полностью обнажая роскошное стройное тело, и, нарочито медленно вышагивая, брюнет спустился в сверкающий бассейн, тут же легко отталкиваясь и скользя по поверхности прохладной, освежающей воды.

В это время Том, остервенело поджав губы и все контролируемые мышцы, со сбившимся дыханием вернулся к газону, которым уже совершенно не хотелось теперь заниматься, и в вершине списка его желаний сейчас был исключительно юный Билл, к которому теперь было необходимо как-то подобраться. Однако радовало хотя бы то, что просто так этот мальчишка ни за что бы не вышел в сад в такую рань, не будь у него какой-либо конкретной цели, коей себя теперь безумно хотел считать сам провинившийся Каулитц, кардинально пересмотревший за время новой разлуки и свое решение, и отношение к прекрасной нимфе.

Билл купался около пятнадцати минут, а когда выбрался на сушу и вновь набросил прямо на влажное тело свой бесстыдный халат, Том, не вытерпев, в тысячный раз нетерпеливо огляделся по сторонам и заглушил газонокосилку, уже не имея сил заниматься ею, когда голова была забита совершенно другими вещами.