2d2c48d86cc31bb1fa244a5c4f6d3a85

Последний звонок был умоляющим: приехать в ночь в отдаленный район, неизвестно в какую компанию, а в противном случае он обещал заняться любовью с унитазом. Я еще три месяца отплевывалась при воспоминании о светлом пиве «Оболонь», соответственно, никакого сочувствия к Арсению не испытывала. В тот момент я даже переживала эйфорию и допускала мысль, что Параноиков годится на роль «надежды и опоры». Тот факт, что в его семействе не могли поделить три утюга на четверых, и он ходил покусанный родным братом, я особенно близко к сердцу не принимала. Он мне казался прямо-таки обиженным ангелом.

Все мои симпатии к нему он вскорости зашвырял носками. В душе он моей копался, как только мог себе позволить.

Естественно, под одной крышей жить с ним было категорически противопоказано – я и не жила. Но даже в интимных отношениях он был чересчур неопытен и туп.

Каждый день у меня вставала перед глазами картина, как он лежит и постоянно занимается самоудовлетворением – меня он не стеснялся: «прихожу – свой член потешить», – заявлял обычно с порога.

 

«Девочка моя, я хочу твою маму…»

 

Она больше не хотела лежать жалкой и плачущей. Она начнет действовать!

«Пойду к Мухину и возьму у него револьвер!» – решила она.

                                                            Е.Нагродская, «Белая колоннада»

 

Мне повезло (если это можно назвать везением) – в сложившейся ситуации все средства были хороши. Нужно было достать журналы (третий номер «Византийского ангела» – тот самый, который частично оплатили корейцы, и из которого в самый последний момент редактор выбросил рассказ Николая).

Я размышляла на ходу: если он будет пьяный – все в порядке, а если трезвый – ничего не добьешься.

Было начало одиннадцатого, когда он вошел в парадное – я все еще нажимала на дверной звонок, словно пытаясь разбудить его сознание.

А он пришел пьяный и сообщил, что они набухались с Тарасом Липольцем, и менты им по почкам надавали, особенно досталось Тарасу, которого подружка увела. «Чего ты ходишь с ним? – пытались правоохранительные органы выяснить у Параноикова. – Разве ты не знаешь, что он колется?» – «Знаю», – ответил Параноиков. И тогда им влетело.

– Ты, идиотка ебаная, бери журналы, на тебе двадцать баксов на проездной.

– Спасибо, Егор, когда ты пьяный – ты добрый.

– Почему я добрый? Я и пьяный, и трезвый говорю, что ты – идиотка еб*ная, с кем ты связалась? Я любил тебя, идиотку ебаную, я и сейчас люблю тебя, а этого... Ты скажи ему, что если он еще придет ко мне, я замочу его, блядь...

Егор метался в истерике, рыдал.

– Да ты знаешь, кто он: бывший комсомолец, руховец и филаретовец. Да, ты поспрашивай его – он филаретовец.

– Он – бывший аппаратчик. Молодые аппаратчики – моя слабость, – поддразнила Егора. – И вообще, он поклоняется Будде (как антихристианин в трактате Ницше) и не ест мяса, в отличие от нас грешных.

– Анька, я присмотрел себе девочку-поэтессу.

– Кого? Лапкину?

– Почему... А, впрочем, можно и ее.

– Анька, останься со мной, как посторонняя женщина. Останься, я очень хочу женщину.

– Если бы я у тебя могла оставаться, наверное, я бы и жить с тобой могла.

– Послушай, моя девочка, я расскажу тебе сон (мой пьяный сон): мне недавно снилась твоя мама на кухне, в короткой комбинашке, и я хотел ее. Я возбудился, и целовал ее везде...

 

* * *

 

Я никого не хотела видеть, кроме Николая. Долго было холодно, шли дожди, беспрерывно дул северный ветер. А после Пасхи земля согрелась, купаясь в первых теплых лучах. Деревья все расцвели как-то сразу, и зазеленели травы, запели соловьи, распустились листочки, и пошли чередой майские праздники.

Я задавала себе один вопрос: почему у меня до сих пор нет ни сына, ни дочки? Я бы их тоже водила в сады и парки, на выставки и в кино, и мне бы не было так невыносимо грустно и одиноко в этом жестоком мире, где ты никому не нужен, или никто не нужен тебе.

В конце века события развиваются с неимоверной быстротой, но человеческая натура имеет склонность приспосабливаться к любым обстоятельствам.

Каждый день, прорываясь сквозь сутолоку густонаселенного столичного города, воспринимаешь реальные события, словно вести из зазеркалья, – и уже одно это свидетельствует о наличии защитной реакции, иначе... Если бы я все воспринимала серьезно – мир давно бы перевернулся. Главное сегодня – не потерять себя, сохранить внутреннюю гармонию, не суетиться, не растрачивать свою энергию по мелочам.

С утра начинать жить заново, радоваться восходу солнца, радоваться, что живешь... – все эти прописные истины приложимы в первые десять минут, пока очнешься от сна. Все эти современные рецепты: как выйти из состояния стресса – полезны при отсутствии стрессовой ситуации.