2d2c48d86cc31bb1fa244a5c4f6d3a85

Сколько раз, очнувшись на мгновение от своей сверхбурной жизни, метавшей его по многим городам и весям бывшего СССР, после драк в московских кабаках и разбитых спьяну «тойот», смыв на минуточку грязь всех этих бараков и хаз, тихим летним вечером выходил он на «юношеское» свидание в парк боевой Славы и исповедовался:

– Я в монастырь уйду.

– Ты в новый кооператив вступишь, – возражала ему. Так оно и происходило. Одно время он, правда, учился заочно в духовной семинарии. Потом открыл сеть сувенирных лавочек на территории Киево-Печерской Лавры.

Осенью 92-го пришел ко мне с приятелем – попросили договор с наместником Киево-Печерской Лавры на продажу изделий лаврских мастерских напечатать. Я перепечатала его в семи экземплярах – письменный образец Арсений уничтожил (договор заключался совсем на другое имя: Лукашук Владимир Арсентьевич). Его приятель – переводчик – сказал, что семь – счастливое число. У него было симпатичное лицо, с ясным взглядом из-под стекол очков (в первый раз мой будущий супруг чем-то напомнил его, только у него черты лица были гораздо грубее). Молодой человек мне показался чем-то опечаленным.

Арсений в то время сотрудничал с фирмой «Минолта-трейдинг-Украина», с ее ялтинским филиалом. В тот момент он было решил, что примитивным бизнесом «купи-продай» он может заниматься и самостоятельно, но через месяц сообщил, что его приятеля убили прямо в собственном магазине. Даже имя его было скорее всего вымышленным – Арсений называл его «Володя», а потом еще рассказывал, что у погибшего переводчика остался брат-близнец (только ростом пониже), которого тоже зовут Володя (а кто их там, на Курильских островах, разберет), и вот все вместе они работали на одного типа, который в мае 93-го значился коммерческим директором банка «Вiдродження», а потом сделал карьеру в Министерстве финансов, а потом его тоже убили. По наводке того типа (которого, кстати, тоже звали «Володя») якобы и убили переводчика в магазине, потому что он не желал отстегивать рэкету за другой свой киоск, стоявший на чужой территории. (Подозреваю, что это была сеть киосков «Аленка» на Контрактовой, один из которых сгорел дотла, а сегодня в нем разместилось кафе «Артобстрел»).

Родом он был с Курил, а в Киеве имел квартиру и машину – не на хлеба переводчика в инфляционный период все-таки. Расписываясь за себя и за него, Арсений обычно повторял: «Мы хотим жить мало, но хорошо». И когда его убили, Арсений пошел на службу к этому типу и сообщил, что женился (фиктивно) на его племяннице (так как она должна была получить вид на жительство в Италии, где участвовала в съемках фильма). Я «ее» встречала – симпатичная девица. Но когда через какой-то год я спросила Арсения о ней, он заметил: «Да кто кому сейчас верен?». Когда того типа убили, он с ней развелся (по-видимому, стало невыгодно).

Только как-то на страстной неделе много лет спустя я встретила случайно «убитого» Володю в Гидропарке, и он сказал мне, что убили тогда как раз его брата-близнеца.

Однажды он заманил меня к «шефу-Володе» на вечерок – развлечь их «умными» беседами, и пообещал только за «беседы» заплатить 100000 (это была по тем временам приличная сумма, примерно долларов сто).

Согласилась я тогда чисто из любопытства. Но все выразилось в жлобстве этих кобелей. Ужин состоял из пива и сала, и осмотра «коллекции» бандита, который собирал всяческий китч у коробейников на Андреевском спуске, а «гвоздем» его коллекции являлось очень темное полотно (как предполагал сам хозяин – кисти Рембрандта).

Сначала мы немного покружились с Арсением в танце, а потом они залегли на одной кровати – хозяин и его «телохранитель» (при том, Арсений поклялся, что они меня и пальцем не тронут).

При одном воспоминании об этом меня начинает тошнить, потому что к любви «по-французски» у меня выработалось отвращение еще с того момента, когда один семнадцатилетний ублюдок пытался меня изнасиловать в белоцерковском дендропарке «Александрия», и сколько бы впоследствии меня бывший муж не упрашивал доставить ему это удовольствие, я категорически отказывалась. (Говорят, чтобы согласиться на подобный акт надо любить мужчину больше, чем себя.)

Ну, а потом была история с пистолетом (чтобы я только молчала). Эти «новые киевские», особенно обмафиозифшиеся – они все такие жлобы, в натуре, вроде тех владельцев комларьков, что завалились как-то в ресторан «Украина» (где мы с Параноиковым скромно отмечали его половину среднестатистического века) – в спортивных костюмах, с воки-токи в руках – и устроились за дальним столиком похлебать водки с борщом. Все они – «вышли из народа» на большую дорогу.

Как ни странно, в районе Замковой горы Арсений продолжал мне встречаться довольно часто – потом он поменял место проживания, хорошо, если не на Лесное.