26b5465a54f0fb67580165b5a7e11988

привел бы к гибели всех прочих присутствующих в зале.

Сказал Хозяин Безумной Рощи:

– Несомненно, я безумен. Однако я предлагаю вам, милорд Амрег, сравнить наше

волшебство и определить, имею ли я право говорить так или нет, и если окажется, что нет, то я

принесу вам самые униженные извинения.

Сказал Амрег:

– Я принимаю ваше предложение, ибо оно представляется мне весьма забавным. Поэтому я

приглашаю вас покинуть вместе со мной пределы города, поскольку населенный город – не самое

подходящее место для подобных состязаний.

Они покинули город и пришли в безлюдные горы.

Сказал Амрег:

– Прошу вас, Лорд Мъяонель, начинайте.

Сказал Мъяонель:

– Если позволите, милорд, я бы хотел быть вторым, а не первым.

Тогда Принц Каджей сотворил заклинание. И, подчиняясь его заклинанию, оторвалась

верхняя треть одной из гор и, проплыв некоторое расстояние по воздуху, опустилась в другом

месте.

Сказал Принц Каджей:

– Теперь ваша очередь.

Но Мъяонель пожал плечами и ничего не сделал.

Сказал Амрег:

– Что же вы медлите, милорд Мъяонель?

Ответил Мъяонель, усмехнувшись:

– Для чего предпринимать усилия, меняя что-то в мире, если вы не видите его таким, какой

он есть? Но посмотрите, каков он.

И тогда заметил Принц Каджей, что происходит нечто странное с миром, который окружал

его. Взглянул он вокруг и содрогнулся. Ибо небо стекало на землю, сверкая разноцветными

красками, и облака спаривались, извиваясь в экстазе, и у гор появились многочисленные ноги, и

вся земля стала фарфоровым блюдом, по которому скользили горы, силясь выбраться за ее край, и

оступались, ибо чересчур гладким была поверхность этого блюда. И хотел Принц Каджей что-то

сказать Мъяонелю, но его слова ожили и изменились, и сами стали что-то говорить Принцу

Каджей. Воззвал он к своему волшебству и хотел применить его против Мъяонеля, но волшебство

рассыпалось в руках его. И тогда Принц Каджей упал на одно колено и закрыл глаза руками, ибо

не мог смотреть на мир, в который вверг его Мъяонель, а этот мир будто сдавливал и крошил его

разум. Затем он почувствовал, как кто-то отнимает от лица его руки. И увидел Амрег, что

находится он в своем собственном дворце, и за одним столом с ним сидят Мъяонель, Рола и

Мирэн.

Сказал Амрег:

– Что за наваждение вы напустили на мой разум?

Сказал Мъяонель:

– Не знаю, можно ли назвать это наваждением. Ибо одни мудрецы утверждают, что

видимый мир – реален, а другие говорят, что нет, и я верю тем или другим в зависимости от

обстоятельств. А раз так – нет у меня ответа на ваш вопрос, милорд Амрег.

Сказал Принц Каджей:

– Вижу я, что вы настолько углубились в магию иллюзий, что перестали даже сами для

себя различать иллюзию и реальность. Но можете ли вы управлять чем-то настоящим, реальным?

Спросил Мъяонель:

– Что вы называете реальным?

Сказал Амрег:

– Скала, которую я поднял посредством волшебства – реальна.

Удивился Мъяонель и сказал:

– Разве вы поднимали какую-нибудь скалу, милорд?

Вознегодовали тогда вельможи и сказали Принцу Каджей:

– Позволь нам немедленно убить его, господин, ибо он издевается над тобой! Все мы

видели, как ты посредством своего искусства отделил от горы ее треть и перенес в другое место.

Воистину, господин, ты – могущественный волшебник, и велика твоя Сила!

Недоуменно сказал Мъяонель, обращаясь к Роле:

– Поистине, удивительные видения посещают иногда этих каджей!

Но молчала Рола, ибо она была с ними, когда они выезжали за город, и наблюдала

действие волшебства Амрега.

И, видя это, усмехнулся Принц Каджей, и сказал, подойдя к окну:

– Выгляни в окно, безумец. Или ты будешь отрицать то, что узрит всякий, у кого есть

глаза?

Сказал Мъяонель Принцу Каджей:

– Не указывайте мне на горы, милорд, но лучше взгляните на них сами.

Посмотрел на горы Принц Каджей, и увидел, что все они целы, и что та гора, которую он

рассек, выглядит так же, как и раньше. И долго молчал Принц Каджей, глядя на эту гору.

Сказал он затем Мъяонелю:

– Велико твое искусство. Я же приношу извинения за то, что смеялся над тобой и называл

тебя безумцем. Но если твоя Сила столь велика, что не только стихии, но и сама реальность

повинуется тебе, кто же враги твои? И к чему тебе против них столь слабый союзник, как я?

Сказал Мъяонель:

– Ваше высочество, вы не слабы, но только лишь неопытны. В творении волшебства

Искусство остается пока для вас большим подспорьем, чем сама Сила. Медленно возрастает в вас

Сила, но это отнюдь не означает, что вы слабы. Хотя среди моих врагов есть и такие, чья Сила

равна моей, много и других, менее искусных и сильных, а я не смогу сражаться одновременно со

всеми.

Сказал Принц Каджей:

– Но какая мне выгода следовать за тобой и участвовать в этой войне, где сам я буду –

одним из младших?

Сказал Мъяонель:

– На этот вопрос не может ответить никто, кроме вас. Однако, если бы ко мне пришел кто-

нибудь, более искушенный в Путях Силы, чем я сам, и предложил бы мне нечто подобное, с