2666

Хаас сказал: я провел расследование. Сказал: на меня работали информаторы. Сказал: в тюрьме рано или поздно узнаешь все. Сказал: друзья друзей — твои друзья, и они рассказывают интересные вещи. Сказал: друзья друзей друзей действуют в очень широком радиусе и оказывают тебе услуги. Никто не засмеялся. Чуй Пиментель продолжал делать снимки. На них видна адвокат, похоже, готовая расплакаться. От злости. Взгляды журналистов — взгляды рептилий: они неподвижно смотрят на Хааса, который водит взглядом по серым стенам, словно бы в трещинах цемента зашифровал свой сценарий. Имя, говорит один из журналистов — говорит шепотом, но все всё слышат. Хаас перестал смотреть на стены и обратил внимание на заговорившего репортера. Но вместо прямого ответа снова объявил себя невиновным в убийстве Эстрельи Руис Сандоваль. Я не был знаком с ней. Затем он закрыл лицо ладонями. Красивая девушка, сказал он. Хоть бы я знал ее. На него накатывает дурнота. Он представляет себе заполненную людьми улицу на закате, и эта улица постепенно пустеет, пока на ней не остается только одна припаркованная на углу машина. Затем темнеет, и Хаас чувствует на своей ладони пальцы адвоката. Слишком толстые, слишком короткие. Имя, произнес другой журналист, без имени все это бесполезно.

В сентябре на пустыре в районе Сур нашли завернутое в одеяло и черные пластиковые пакеты обнаженное тело Марии Эстелы Рамос. Ноги у нее были связаны проводом, на теле остались следы пыток. Делом занялся судебный полицейский Хуан де Дьос Мартинес, он установил, что труп сбросили на пустырь между полуночью и половиной второго ночи на субботу: все остальное время на пустыре встречались продавцы и покупатели наркотиков, а также компании подростков — послушать музыку. Сравнили показания свидетелей и выяснили, что по той или иной причине между двенадцатью и половиной второго там никого не было. Мария Эстела Рамос проживала в районе Веракрус, а в тех местах не появлялась. Ей было двадцать три года, еще у нее остался сын четырех лет, и она делила дом с двумя подругами по работе на фабрике, причем одна сидела без работы, потому что, как она объяснила Мартинесу, попыталась организовать профсоюз. Нет, вы представляете? — сказала она. Меня выгнали за то, что я потребовала соблюдать мои рабочие права. Судейский лишь пожал плечами. И спросил, кто теперь будет заниматься сыном Марии Эстелы. Я, ответила несостоявшаяся профсоюзная деятельница. Других родственников, бабушек или там дедушек у пацана нет? Не знаю, ответила женщина, но мы попытаемся выяснить. Судмедэксперт в заключении указал, что смерть наступила в результате удара тяжелым предметом по голове, а также у жертвы были сломаны пять ребер, а на теле имелись несколько поверхностных ножевых ранений в области плеча. Ее насиловали. Смерть наступила по меньшей мере за четыре дня до того, как наркоманы нашли тело среди мусора и сорняков пустыря Сур. Подруги засвидетельствовали, что у Марии Эстелы был парень, которого прозвали Китайцем. Настоящего имени его никто не знал, но зато знали, где он работает. Мартинес отправился на его поиски в москательную лавку в районе Серафин Гарабито. Спросил, здесь ли работает Китаец, ему ответили, что человека с таким именем они не знают. Описал его со слов подруг Марии Эстелы, но ответ оставался неизменным: здесь никогда не работал человек с таким именем и с такой внешностью — ни за прилавком, ни на складах. Мартинес задействовал своих информаторов и в течение нескольких дней прицельно искал его. Но это было все равно что гоняться за призраком.