2028

— Я не говорю, что он вообще бесполезный, — усмехнулся Алекс. — Он умеет стрелять – и спасибо на этом. Он нас защищает, но пусть вот этим и занимается, а не пытается организовывать здесь всё самолично! Внутренние проблемы мы решаем сами, мы плантацию построили, грибы, бобы выращиваем и жрём их. Плантация нас кормит сейчас, а не чипсы и сухарики, которые он приносит нам из магазина. Так что, ты не права тут, когда придаёшь ему значение больше, чем оно реально. А вот с кошмарами реальная тема уже. Тут все уже с ума сходят, а ему хрен бы что! Решил всех нас по аудиториям запереть. Нет уж, такого допускать нельзя!

И они спорили между собой на повышенных тонах: Саша пыталась доказать Алексу его неправоту, то же самое делал и он в ответ. Я сидел у костра, слушал их гомон. Слова про пропавших поисковиков зацепили меня, но то, что несёт этот самоуверенный павлин – просто невообразимая чушь. Не может быть такого просто, не может. Поисковики всегда возвращались назад, и у них была только одна уважительная причина не вернуться…

Я следил за ними, за их столпотворением, а потом снова посмотрел на костёр. Сквозь пламя возле барной стойки я заметил Илью. Поисковик, облокотившись об неё, стоял, пил и внимал разгоревшемуся спору у окна. С его губ то и дело спадала какая-то странная, неприятная улыбка. На чьей он стороне в этом споре? И какого мнения придерживается он сам?

Я следил за ним, за его короткими движениями, а рядом со мной раздался вопрос:

— Как думаешь, почему всё-таки пропало оружие? — спросил Владислав, сидевший рядом со мной, у Максима.

— Я думаю только одно – его украли с какой-то конкретной целью, — ответил Максим, кидая окурок сигареты в огонь.

— Например? — не отставал Владислав.

Максим посмотрел на него, некоторое время молчал, потом перевёл взгляд на толпу впереди и тихо сказал:

— Крыса у нас завелась. Самая настоящая… Саботажем попахивает, или же кто-то решил слинять. Как тот чокнутый. Хотя, на хрен столько оружия брать, я не понимаю.

— Может, для группы, — подключился ещё один студент, сидевший с противоположной стороны. — Одному человеку такая поклажа точно не нужна. Далеко не уйдёт, а с группой есть шансы.

— Да, но только куда? — спросил Владислав. — Куда идти-то?

Они рассуждали вслух, а я молча следил за Ильей. Какое-то странное ощущение у меня разгорелось внутри в этот момент. Через некоторое время поисковик выкинул пустую бутылку в мусорное ведро и направился к выходу из коворкинга. Я проследил за ним поверх голов рядом сидящих, а потом, когда тот исчез, вновь переключился на огонь.

Вскоре этот непрекращающийся спор уже начал изрядно доставать меня, а после того, как действие алкоголя пошло на спад, ко мне вернулась усталость и я понял, что хочу спать. Я молча встал, отряхивая джинсы.

— Ты куда? — спросил Владислав, проследив за мной.

— Спать пойду. Заколебало уже это слушать, — ответил я, кивнув на столпотворение.

— Спокойной ночи, — сказал музыкант, переведя взгляд на огонь.

Я вышел из коворкинга, оставив там на мгновение поднятое настроение, какую-то уверенность в себе и малую долю оптимизма. Вновь на меня нахлынуло ощущение тревоги, чувство одиночества и тоска. Такие перемены меня уже не удивляли.

Я спустился на второй этаж, и когда шёл по коридору к своей аудитории, увидел у её двери студента, сидящего на стуле. Тот читал какую-то книгу. Услышав шаги, он посмотрел в мою сторону.

— О, а вот и ты. Ну наконец-то! — сказал студент, бодро захлопнув книгу и поднявшись. — Я тебя уже заждался.

— Ты что тут делаешь? — спросил я, остановившись возле двери.

— Как «что»? Охраняю! — кивнул он на дверь. — У тебя теперь новый сосед по аудитории. Вот, сказали, побыть здесь, приглядеть за ним, пока тебя не будет. Но вот ты пришёл, и я могу уже пойти и завалиться дрыхнуть. Кстати, что было на собрании-то?

— О пропаже оружия говорили, — ответил я, а сам всё смотрел на дверь. — Странно, почему именно ко мне кого-то подселили?

— Ну, это уже не я тебе скажу. Ладно, давай, я пошёл.

Студент ушёл. Я проводил его взглядом, некоторое время постоял возле своей двери, а потом открыл её. В ночном мраке комнаты я увидел стоявший возле заделанного дощечками окна силуэт. Шагнув внутрь и закрыв дверь, я присмотрелся. Силуэт обернулся, и привыкшими к темноте глазами я разглядел его лицо.

Это был Григорий.

Глава 8. Новый сосед.

Мы стояли в полной тишине, смотря друг на друга сквозь плотную темноту. Не было видно лица моего нового, неожиданного соседа, с которым отныне я должен был делить четырёхстенный кусочек личного пространства. Теперь уже, получается, не совсем личного. Но внутри меня в этот момент что-то кольнуло, очень неприятно. Словно тогда, когда находишь на улице брошенного, бездомного щенка, подкармливаешь его, а на следующий день замечаешь животное уже под своим окном. И такое чувство возникает, будто ты теперь ответственный за него, за его жизнь. Поручившись за него один раз, отныне связывают вас узы, разорвать которые уже не получиться.