_2021_01_26_10_26_43_074

Завывание приблизилось, в клубах пыли замелькали первые силуэты монстров из свиты единорогов. Хорошо, что у Горыныча мозги отсутствуют, если бы единорог его под контроль взял, вот тогда это были бы настоящие проблемы. Видимо, Горыныч был согласен с моими мыслями, потому что, долго не раздумывая поднялся на свои ножки, повернулся к накатывающейся волне монстров и пустил навстречу ей свою волну. Море ревущего огня, переплетенного снопами ослепляющих молний, выплеснулось, по меньшей мере метров на двести, испепеляя всех попавших в его уютные объятия. Вой перерос в визг боли, быстро затихая. Сверху, поднимая крыльями тучи пыли, на Горыныча рухнула огромная птица, и тут же судорожно подергиваясь и искря электрическими разрядами упала нам под ноги.

Ацкий баклан. Уровень 200. 897.600/1.000.000.

Когда такого мы видели в последний раз, он уплывал от нас вниз по течению реки, наполовину заключенный в ледяной шар. Сейчас его положение было не на много лучше. Его так долбануло электричеством, что все мускулы свело напрочь. Нам было больно смотреть, как животное мучается, поэтому, под прикрытием Горыныча, быстренько отчекрыжили ему голову. А тот разошелся совсем не на шутку. Весь оплетенный пучками молний, бьющих от него во все стороны, он извергал огонь с такой силой, что того и гляди мог улететь в дальние дали словно ракета на реактивной тяге. Там куда он палил, воздух раскалился как в доменной печи и над этим местом начали собираться грозовые тучи, лупящие молниями в начавшую плавиться землю. Грохот от творящейся вакханалии заставлял зажимать уши руками, шаг за шагом отодвигаясь от разошедшегося питомца. В конце концов, молнии стали пробегать по его телу с такой частотой, и он засветился с такой силой, что на него стало невозможно смотреть, а затем раздался чудовищный взрыв, оглушивший и бросивший нас на землю.

В звенящей тишине мы выбрались из-под груды навалившейся на нас пыли и поднялись на ноги. Целую минуту эту тишину нарушал только наш натужный кашель, затем пыль немного осела и нашему взору предстало поле боя: широкая полоса вяло бурлящей магмы, с кое-где торчащими из нее обгорелыми костями, вдоль которой разбросаны сотни темных остекленевших подпалин, и огромная воронка в том месте, где минуту назад находился наш Горыныч.

Мы добрались до края стеклянной воронки – от Горыныча не осталось и следа.

– Ты убил его.

– Эм-м...

– Сукин, ты, сын! Ты, Горыныча убил!

– Да кто, ж, знал-то, что так получится?

– Подожди, Калян, – влез Пофиг, – там на дне кто-то шевелится.

Калян перестал трясти меня за грудки и уставился вглубь ямы, там на дне действительно, что-то шевелилось. Пара шагов, неизбежное падение, недолгое скольжение вниз по стеклянному склону и вот в руках у Каляна слабо шевелятся связанные узлами адские сороконожки.

– Горыныч!?

Сороконожки, зашипев, вцепились в его руку, затем соскочили на землю и смешно переваливаясь, вскарабкались наверх с головой зарываясь в пепел и окончательно исчезая из вида.

– Калян, не переживай, вернемся в эту локацию через пару-тройку месяцев, он за это время опять подрастет, а сейчас он и так то, что нужно сделал, спалил больше тысячи монстров, тебя, наверное, уже до сотого уровня поднял. Нам опыта в два раза меньше капало, и то три уровня добавилось.

Калян только злобно зыркнул на меня, и, ничего не ответив, потопал в сторону Улья. Расплавленная полоса начала остывать, и мы шли по ее краю, так как топать по пыли нам уже до чертиков осточертело. Метров через пятьдесят в застывающей расплавленной массе начали попадаться торчащие кости. Я дотянулся до одной особо крупной груды и мне предложили собрать лут.

Сапоги путешественника. 0/1000

Ловкость +10.

Скорость передвижения +10%.

Обгорелая кость.

Золото 75 грамм.

Серебро 15 грамм.

Я выбрал: “Взять все” и на руках у меня оказалась кучка пепла, спрессованного в виде сапог. Стоило чуть шевельнуть рукой, и они рассыпались невесомой золой, обгорелую кость я выкинул, и осталась у меня в руке лишь застывшая лужица золотисто серебряного цвета, видимо бывшей когда-то горсткой золотых и серебряных монет. Этих костяков здесь было достаточно много, когда тут все остынет, можно будет пробежаться, собрать пару килограмм драгоценного сплава, но сейчас меня больше беспокоит другое. Застывшая армия, вдоль которой мы шли, так за все это время и не пошевелилась, что за сила может удерживать разум одновременно трех тысяч воинов? И где здесь Майор? Я внимательно вглядывался в застывшие фигуры, однако его так и не увидел. Так мы и карабкались наверх, рассматривая ряды неподвижных воинов. Орки, гоблины, пара огров, а вот эти, наверное, вампиры: вот, морды как на солнце обгорели. Еще гоблины, еще орки и вот их ряды начали редеть. Показались передние ряды, гоблин Горобун, верхом на огромной ласке. Огр на трицератопсе, а за ними... за ними, прямо в пыли в позе лотоса, спиной к нам сидит сгорбленная фигура, накрытая переливающейся сферой, сквозь мутную пленку которой видны силуэты трех единорогов.

– Вот это уродины. Неужто это они и есть?