1941 – Бои местного значения

Казалось бы, чего проще? Всего и делов-то – выкатывай артиллерию, особенно тяжелые и крупнокалиберные системы, на заранее подготовленные оборонительные позиции у границы и лупи от всей души, со всей пролетарской ненавистью, по наступающим захватчикам. На позициях этих, также заранее, и боезапас размещен должен быть, да не просто кое-как свален, а грамотно рассредоточен в укрытиях. А чтобы враги артиллерию раньше времени не уничтожили, так на то приграничные укрепрайоны были предусмотрены, с развитой фортификацией, с мощными долговременными укреплениями и казематными артиллерийскими установками в них, в том числе и противотанковыми. Вот тут тебе и шанс повоевать достойно, делом доказать, что артиллерия самый важный род войск и бог войны… Но это, как выяснилось несколько дней назад, были красивые планы и благие намерения, а реальность… – вот она, суровая реальность, в виде единственной уцелевшей от всей батареи пушки да пары десятков его голодных, измученных долгим маршем бойцов!..

От этих нерадостных мыслей на капитана Давыдова тогда накатила такая злоба и ненависть, что ему не только заснуть – ему дышать стало трудно от горячего желания прямо сейчас кого-нибудь из фашистской сволочи убить, причем убить лучше своими собственными руками. И потому появление одного из своих бойцов, отправленных на разведку окрестностей, с сообщением о том, что неподалеку обнаружен поселок, а в поселке слышна стрельба и, судя по всему, идет бой, Давыдов воспринял как манну небесную, как спасительный глоток воздуха. Быстро подняв своих артиллеристов, он ринулся к поселку, страстно желая повоевать, выплеснуть душившую ненависть, а там уж как получится. Повоевать в тот раз не получилось, но зато встретили своих, и те никуда от врага не бежали, а очень даже наоборот. Вот там командир батареи и познакомился с лейтенантом Ивановым…

Больше всего, если отложить в сторону явные нарушения субординации и иерархии командования, Давыдова поразила осведомленность Иванова в узкоспециальных артиллерийских вопросах, которые не каждый и артиллерист-то сейчас знает. Положим, что такое артиллерийский огневой вал, лейтенант, как и сам Давыдов, мог узнать еще во время обучения в военном училище, от старых преподавателей, заставших Первую мировую, если не щелкал там хлебалом, а учился старательно. Но откуда пехотный лейтенант знает, что такое артиллерийская засада и огневой мешок? Это даже в уставах еще не описано. Давыдов и сам-то об этом узнал отнюдь не в ходе обучения – не учили их такому в училище, а уже потом, из боевого опыта старших товарищей, когда под Халхин-Голом для атакующих самураев те огневые мешки да засады организовывали. Ну, а лейтенант Иванов откуда мог узнать? Может, слышал где? И вчера, после совещания, где Иванов довел план войны на завтра и поставил индивидуальные задачи, а потом распределил под эти задачи силы и средства и долго еще сидел вместе с ним, Гавриловым и Сотниковым, объясняя, как он сказал, «каждому свой маневр», Давыдова снова приятно удивило то, что командир, пусть и пехотинец, очень хорошо понимает возможности и могущество артиллерии, отводя ей в предстоящей засаде особо важную роль – не только как наиболее мощного средства огневого подавления, но еще и как средства подстраховки всех остальных сил засады на случай, если в бою что-нибудь пойдет наперекосяк. Ну, а уж он со своими артиллеристами в долгу не остался – позиции для его сорокапятки и приданных полковых пушек подготовлены и замаскированы образцово, теперь скорее бы противник появился, и тогда они наконец впервые с начала войны покажут фашистским ублюдкам, что такое правильно организованная артиллерийская засада!

– Товарищ капитан, немцы на подходе! – выдохнул запаленный кавалерист-разведчик из дальнего дозора. – Минут через пять-десять здесь будут…

Сотников, порывисто вскочив с подножки броневика, облегченно-радостно выдохнул – ну вот, наконец-то, началось – и, на ходу вытаскивая из футляра трофейный немецкий бинокль, ломанулся к заранее оборудованному для него на дереве помосту, с которого он намеревался вести наблюдение и подавать сигналы в предстоящем бою. Но успел пройти всего пару шагов до того, как из открытой двери броневика ему вслед высунулся радист:

– Товарищ капитан, вернитесь! Вас по радиосвязи вызывает лейтенант Иванов!..