1917. Неостановленная революция. Сто лет в ста фрагментах. Разговоры с Глебом Павловским

– И все же, почему ты так настаиваешь на тезисе о «Ленине – наследнике русского XIX века»?

– Там, где XIX век хотел содействовать свободному развитию капитализма, он говорил по-либеральному, а там, где сосредоточивался на ликвидации абсолютизма, – по-народнически. Ленин решает задачу в новом синтезе: революционная организация – ближайшая цель, но цель как средство, обслуживающее процесс. Который далее пойдет своим естественным ходом. Так возникает перевернутая формула: за искомое Ленин берет цель расчистить пути естественно-историческому процессу, а за условие для этого – революционную организацию.

Для Ленина философски исходной является проблема начала. Результатом революции станет революционная власть, позволяющая России вернуться в историю и «переначать» ее. Тут он идет от Чернышевского (и неосознанно от Чаадаева). Если внимательно перечитать «Что делать?» Чернышевского, различим непрямой диалог с молодыми друзьями, которые от него отходили перед арестом. Он говорит: друзья, социализм – это прекрасно, и это легко! Отдаленное вообще легкодостижимо. Затруднительно ближнее – труднее всего начать. И устоять на нравственной высоте, удерживая себя в рамках задач начала. Сдвинуть собой лавину процесса, не домогаясь, остаться ее хозяином.

Понял ли Ленин так «Что делать?» Чернышевского, сказать затрудняюсь, но едва ли. Молодому Ленину проблема прихода и ухода от власти совсем не ясна. Ее нет в его сознании, либо та отодвинута на задний план. Но уже в затруднении Ленина по отношению к народничеству различим исток концепции революционного обеспечения естественно-исторического пути. В 1905 году начинается великая импровизация – первая русская революция. В достаточной ли мере Ленин оказался на высоте положения? Был ли он прав, сосредоточиваясь тогда на строительстве партии, сказать трудно. Луначарский в первом издании «Силуэтов революции» отмечает, что Троцкий оказался более выигрышным типом лидера, отвечающего политике революционной импровизации, чем Ленин.

Занятен момент на III съезде РСДРП. Ближайшие сподвижники Ленина, сторонники его линии, обсуждают вопрос: что делать, когда победа совершится и Россия станет страной свободного развития капитализма? Красин говорит – мы уйдем! Луначарский говорит: нет, уйти нельзя – придется сложить голову, как якобинцам на Гревской площади. Мы будем гильотинированы! Ведь гильотина у якобинцев не только средство против врагов революции, но и средство удерживать равнодействующую в революционном процессе. В том споре на съезде Ленин от участия уклонился, но проблематика в нем застревает. Результатом явится его идея «американского пути» развития для русского капитализма.

35. «Внесение классовой борьбы в деревню». Класс-авангард перенастраивается на мужика

– Курсив не мой, курсив Ленина: «внесение классовой борьбы в деревни»[54] – его собственный курсив. Что говорят эти его слова? Во-первых, что борьбы в селе нет! Если она там была, но недостаточная, то ее следовало бы подтолкнуть, развивать и так далее. Но нет: вносить!

Стало быть, о какой борьбе речь? О борьбе против помещиков и государства. Но абсолютистского государства, вот что важно. Борьба в деревне не станет классовой, пока ограничена лишь столкновениями с помещиком, – она станет классовой в столкновении с крепостническим государством. Отсюда двойное решение у Ленина – во-первых, вернуть крестьянам отрезки и крестьянские комитеты как способ исправления несправедливости. Противопоставляемые дворянским сословным комитетам эпохи великой реформы. Он и говорит – внести классовую борьбу в деревню означает довести дело до создания крестьянских комитетов. То есть исправлять несправедливость руками крестьян, с самого низу.

Подтекст Ленина – его движение мысли, ставящей задачи, не вполне совпадает с ортодоксальной терминологией. «Исправление несправедливости»? Революционером и социал-демократом предлагается реформистская постановка вопроса. Не ставится задача по отношению к политическому строю: даешь республику! И где созыв народных представителей, где вынуждение царя на земский собор?

Кажется, Ленин нашел чем заполнить промежуток между дезинтеграцией, неспособной перейти в новую целостность, и новым социумом. Промежуток заполняется такой практикой решения аграрного вопроса, которая превращает крестьян в сообщество людей, обучающихся быть свободными. Людей, которые доросли до того, чтобы определять свои требования как требования к власти, к самовластию чиновников.