174c8bda-ed46-49bf-97f6-65ff36b29792

Я приготовилась спускаться, стараясь не представлять, как глупо буду выглядеть, когда

поползу вниз по столбу, потому что прыгнуть я, конечно, не смогу, побоюсь разбиться, а ина-

че мне не спуститься.

Потом Парфен сжал руку в кулак, заканчивая отсчѐт, и одновременно бросился вперед. И

хотя проделал он это почти беззвучно, еле слышного шороха оказалось достаточно, чтобы зве-

ри оставили меня и бросились к источнику шума.

Я заставила себя сосредоточиться на столбе и неуклюже сползла вниз, расцарапав живот,

а потом как было велено, побежала в заросли. Надеюсь, поблизости не устроила себе лежбище

парочка таких же зверушек.

Сердце колотилось так сильно, что удивительно, как не выскочило, уши заложило, как

при взлѐте, но кажется, меня никто не преследовал.

Оказавшись за ближайшим деревом, я не выдержала и всѐ-таки обернулась посмотреть,

как у Парфена дела. Он висел и покачивался на одной руке на какой-то ветке, воткнутой в вер-

хушку груды камней, прямо как Тарзан из мультиков, которые я обожала в детстве, а звероль-

вы косились на его болтающиеся ноги и били хвостами по земле, словно собирались прыгать.

Значит, он не собирается драться с ними вручную, от сердца отлегло, и я побежала дальше.

Немного смущала необходимость взбираться на помост к дикарям, которые с восторгом

наблюдали за происходящим представлением, но других вариантов не было. Тут, знаете ли,

всѐ-таки немного безопаснее, чем посреди леса, наводненного хищными зверольвами.

Взобравшись по болтающейся лестнице и по пути ободрав ещѐ и ладони, я вскочила на

ноги, обернулась и вцепилась руками в шаткие перила, окружавшие помост. В кожу немило-

сердно впились остатки не срезанной коры, но куда больше меня волновало, как там кисеец.

Парфен, оказывается, был уже от нас недалеко, бежал по земле, но и звери бежали за ним,

оставляя между собой и добычей всѐ меньше расстояния, так что встреча их была неизбежна.

Нужно отвлечь зверольвов или я останусь старой девой. То есть никогда не выйду замуж.

Где я ещѐ найду такого человека, который бросится меня спасать? Да хоть всю вселенную пе-

рерой, больше штуки в руки точно не выдают.

Думай, Айка, думай! Придумай что-нибудь немедленно, иначе шанс, который дал тебе

Парфен, окажется неиспользованным. Что же делать?!

А где, чѐрт побери, остальные кисейцы? Они же летели за нами следом всей гурьбой? По-

чему тогда они бросили Парфена одного решать проблемы и неизвестно где прохлаждаются?

Парфен тем временем исчез в последней пушистой вершине похожего на облако куста и

теперь между ним и помостом не осталось ни единого укрытия, где можно было передохнуть.

Однако почти сразу же он вынырнул из игольчатой кроны, держа в руке двух каких-то не-

больших животных с бурой кожей – их длинные лапы болтались на ветру, как завязанная уз-

лами веревка. Потом он достал из-за пояса нож. Вернее я думаю, это был нож, судя по тому,

что он стал вытворять с местными зайцами. Я даже глаза на время прикрыла, хотя видно было

не очень хорошо.

Этих зайцев, разрезанных и вывернутых наружу внутренностями Парфен забросил далеко

в противоположную от платформы сторону, а когда звери, проследив за броском, радостно

запрыгали туда же, спрыгнул с дерева и понесся к нам.

Я так думала, наблюдая за приближающимся Парфеном, что зверушки на самом деле ока-

зались не то чтобы очень злыми, и не особо умными, скорее игривыми, не осознающими нас-

колько их игры травмоопасны для подобных мне существ. Или они играли только в Парфе-

ном? Если допустить на миг, что рассказанная гудронкой сказка правдива и кисейцы пошли от

таких же саблезубых хищников, как зверольвы, вполне вероятно тогда, что они способны по-

нимать друг друга без слов.

Буквально через минуту зверольвы вернулись к дереву-шару, быстро и мелко семеня ла-

пами и активно облизываясь, но Парфен уже карабкался на помост.

Дикари уважительно загудели, как только его макушка поравнялась с навесом, а после он

подпрыгнул и оказался там, где я стояла и крепко держалась за перила, потому что не могла

разжать рук.

Вот его голова с всклокоченными волосами, вот глаза, сразу нашедшие среди дикарей ме-

ня, и грудь, высоко поднимающая от судорожного дыхания, и наконец, штаны, ниже колена

истрепленные и извазюканные так сильно, что, похоже, их остаѐтся только выбросить. На

футболке крупные пятна крови, но я уже знаю, что кровь не его.

На секунду он нагнулся, упираясь руками в колени, сделал пару глубоких медленных

вздохов, а потом выпрямился и шагнул ко мне.

Я отцепила руки от поручня и положила ему на плечи. Вернее, скорее перенесла, как неч-

то несгибающееся, как будто вместо пальцев у меня теперь хрупкие веточки. Его сердце би-

лось так сильно, будто его то и дело било током, а глаза всѐ еще горели пережитым страхом.

И сомневаюсь, что он боялся зверушек.

И он весь был таким тѐплым, таким основательным, что на задний план отошли все стра-

хи, которые не давали мне покоя уже много дней подряд. Такого умиротворения и одновре-