13 секретов

Таня не узнала этих двоих, но догадалась, что видит пропавших членов Ковена – Зарю и Сапожника. Торговец оказался прав. Теперь было ясно: с ними произошла беда.

– Тринадцать секретов, – прошипела Мораг, глядя остекленевшими глазами. От ее голоса Таня вздрогнула. – Тринадцать секретов были раскрыты…

Изображения в воде рассеялись. Таня, дрожа, опустилась на пол рядом с Мораг. Оберон ткнулся в нее носом, и она прижалась к нему. Внезапно Мораг вышла из оцепенения и затряслась в ознобе. Таня спешно встала и поправила на ее плечах соскользнувшую шаль.

– Открой шторы, – прошептала Мораг пересохшими губами.

Таня сделала, что было велено, но даже свет позднего утра, вновь заливший фургон, не прогнал мрачные образы из ее сознания. Мораг проковыляла к раковине, вылила воду и отставила свечи в сторону.

– Тебе не следовало это видеть, – сказала она.

– Но я думала, вы говорили…

– Да, это послание для вас, – перебила старуха. – Чтобы ты передала его своей подруге, Роуэн. Но прости меня… Тебе не следовало видеть этих несчастных.

– Я знаю, кто эти люди…

– Обязательно расскажи Роуэн о том, что видела, – повторила Мораг, ее губы посинели от холода. Она плотнее укуталась в шаль и растерла руки. – И о том, что слышала.

– Тринадцать секретов были раскрыты. – Таня вздрогнула. – Вы видели еще что-нибудь? Распознали, о каких секретах идет речь?

– Я вижу только то, что мне является, – ответила Мораг. – Но что-то подсказывает мне, что твоя подруга поймет это послание. – Она пододвинула все собранное к Тане и произнесла отстраненно: – Тебе пора идти.

– Я знаю. Но мне не хочется оставлять вас вот так, сразу после такого… Мне не нравится, что вы сейчас совсем одна.

Полуулыбка тронула уголки рта Мораг, но выражение глаз не изменилось.

– Это мило с твоей стороны. Но не беспокойся обо мне. Я одна большую часть своей жизни. Я привыкла.

Хотя в интонациях Мораг не было ничего жалостливого, у Тани на глаза навернулись слезы, неожиданные и горькие. Она отвернулась, моргая, и пробормотала:

– Раз вы уверены…

– Иди. У тебя есть дело. – Мораг встала и подвела Таню к двери.

Ворчунья поджидала на ступеньках. Она проскочила у их ног в фургон, не обращая внимания на Оберона. Но тут же – не успела Таня спуститься – кошка пронеслась обратно и кинулась к деревьям.

– Что с ней? – удивилась Таня.

Мораг ткнула пальцем в фургон:

– Нужно время, чтобы он проветрился после такого видения. Атмосфера… Понимаешь ли, кошка ее чувствует. Скорее всего, теперь не вернется до конца дня. Ладно. Ты помнишь, что нужно делать?

– Да.

Больше говорить было не о чем. У края поляны Таня обернулась: Мораг наблюдала с порога, как будто присматривала, чтобы она благополучно прошла через лес.

Дойдя до меньшего из двух катакомбных провалов, Таня уже не могла сдерживаться. Перед глазами маячила муха, ползущая по лицу Фикс. Таня побежала. Если не считать Оберона, она была одна в лесу.

Почти как Мораг.

Продираясь сквозь заросли папоротника и подлесок, она забыла, что передвигаться необходимо тихо и незаметно. Над ней в кронах деревьев щебетали и кричали птицы и фейри. Когда наконец показалась опушка, Таня помчалась туда, ощутив прилив сил, который придал ей такую скорость, что она перескочила ручей едва ли не одним прыжком и, взметнув брызги, приземлилась рядом с берегом. Сердце бешено стучало, и, выбравшись из воды, она упала на траву. Она лежала, задыхаясь, а Оберон невозмутимо пил из ручья.

Пульс вернулся в норму, Таня села и взглянула на небо: солнце висело прямо над ней. Почти полдень. Она быстро посмотрела на дом и достала из карманов все, что дала Мораг.

Усилием воли вытеснив мысли о видении, Таня сосредоточилась на своей задаче. Подняла камешек, крепко сжала его и погрузила ладонь в ледяной поток ручья.

Какими бы ни были тринадцать секретов, им пока придется подождать.

13

В небольшой чайной Рози Бик, скромно названной «У миссис Бик», было полно посетителей. В хорошую погоду жители Тики-Энда дома не засиживались, и этот день не стал исключением.

Все столики в заведении были заняты – от запрятанных в нишах и закутках внутри помещения до тех, вокруг которых на летней веранде выстроились маленькие, добела отмытые скамеечки и стулья.

Там-то, под красно-белым тентом, и сидел Воробей. Основную часть стола занимала весьма помятая газета, тут же стоял пустой чайник и три пустых стакана с ломтиками лимона на дне, рядом скопились корки от бутербродов, остатки мороженого и бумажные формочки от кексов.

Увидев троицу, Воробей быстро встал, неуклюже задел стол, подхватил на лету падающий стакан и произнес:

– Ну?

– Расслабься, – сказала Роуэн, – у нас кое-что есть.

Воробей потирал живот. Похоже, ему было не очень хорошо.

– Устроил себе небольшое чаепитие? – спросила Роуэн, усаживаясь вместе с Таней и Фабианом на свободные места. Рюкзак с лисьей шкурой она сунула под стул.

Воробей икнул.

– А что еще было делать. Я здесь с открытия, и вообще-то очевидно: раз уж в такой день занимаешь столик, от тебя ждут, что будешь раскошеливаться.