100 лет без любви

Двигаясь по подвалу, Женя догадывалась, куда именно идет. Там, в самой глуби, находилось то, ради чего тогда и навещал Пелагею дядька Семен. И вскоре Женя узнала, что это.

Клетка из толстых металлических прутьев начиналась сразу за дверью. Туда и завела ее воля Пелагеи. Она же заставила опуститься на тахту.

– Будешь сидеть тут, пока я не разберусь с чужаками, – смотрела на нее сверху вниз колдунья.

На лицо ее падал свет одинокой свечи, и в нем она казалось страшной.

Больше Пелагея ничего не сказала – заперла клетку, а потом и дверь, и ушла, оставляя Женю в кромешной тьме. Через крохотное окно под потолком в темницу попадал разве что воздух, но ночной свет с собой забрала луна, спрятавшись за тучу.

* * *

Марина силилась проснуться, но никак не получалось. Тревога нарастала, кто-то кричал… а глаза все оставались закрытыми. Она балансировала на грани сна и яви, пока не начала улавливать звуки извне. Так она услышала, как пробудился Тристан и приблизился к ее кровати. А потом хлопнула входная дверь, и в доме снова повисла тишина…

А Тристан, тем временем, торопился на помощь Захару.

Над ним, как и над Мариной плотную ночную завесу создал морок засасывания. Но как его побороть и очень быстро Тристан знал. Морок уже сделал свое дело – погрузил их в слишком глубокий сон. Если такой морок наслать на обычного человека, то сон его может перерасти в беспробудный. Но то обычный человек, каким Тристан не был. Да и Марина уже наполовину принадлежала вечности, нежели человеческой жизни. Она и сама справится с колдовством через какое-то время. Куда как хуже приходится Захару.

Очень скоро Тристан разглядел парня. Тот корчился посреди проселочной дороги, примерно на середине пути между их домом и домом колдуньи. Захар безостановочно стонал, находясь во власти сильнейшего костного заклинания.

– Потерпи, дружок, – склонился над ним Тристан и начертал в воздухе руну облегчения. – Полностью избавить от боли так быстро я тебя не смогу. Ведьма не проявила и толики сострадания.

Он подхватил Захара подмышки и помог ему встать на ноги. До дома шли долго – приходилось практически нести парня на себе. Дома же, опустив Захара на ложе, первым делом Тристан погрузил его в глубокий сон. Во сне он не так сильно будет страдать от боли, хоть и полностью от нее не избавится.

Затем Тристан зажег свечу и установил ту в изголовье кровати, на которой продолжала беспокойно спать Марина. Он видел, как пытается она побороть сон, и как пока еще у нее это не получается.

Воздев руки так, чтобы накрывали они свечу и лоб женщины, Тристан принялся читать заклинание пробуждения от колдовского сна. Повторить его нужно было тринадцать раз, только после этого Марина распахнула глаза.

– Что-то случилось? – встревоженно спросила она, садясь в кровати.

– Да, случилось. Мне нужно уйти…

– Надолго?

– Не думаю, но нужно торопиться, пока светит луна. Я должен наведаться в Храм мудрости, чтобы получить тайные знания. Тебе же придется заняться пробуждением и исцелением Захара.

– А что с ним? – испугалась Марина.

– Ничего такого, с чем бы ты не справилась, – улыбнулся Тристан и накрыл ее руку своей. – Сегодня колдунья прибегла к самой сильной своей магии. На нас наслала морок сна, а к Захару применила заклинание костной боли. Сейчас он не так сильно страдает, я погрузил его в сон. Тебе же предстоит исцелить его и разбудить. А там и я вернусь…

Когда Тристан ушел, Марина примерно прикинула, сколько времени ему понадобится на дорогу в мегалит мудрости. Поплывет он туда на ладье времени. Успеет ли вернуться, пока светит луна?

Она выглянула в окно. Серп месяца показался ей очень ярким. И еще была только середина ночи. Тристан должен успеть вернуться до рассвета, иначе ждать его придется до следующей ночи. А медлить нельзя – Пелагея перестала сдерживать себя. Началась война, в которой не стоит недооценивать противника. Именно потому Тристан и отправился за тайными знаниями.

Захар разметался на спине, и на лбу его выступила испарина. Даже во сне его лицо искажала гримаса боли, а с губ срывались протяжные стоны. Чтобы насылать такую боль на человека, нужно либо бояться чего-то очень сильно, либо быть напрочь лишенным сострадания. В случае с Пелагеей Марина склонялась к первому. И бояться было чего – в Тристане колдунья видела опасного противника.

Марина сходила за атрибутами ритуала – небольшая ветвь дерева, покрытая серебряной краской и увенчанная золотыми колокольчиками, и кубок из оникса. Кубок она наполнила водой и прислонила к ветви. Когда начала читать заклинания, колокольчики мелодично зазвенели. Их приятный звон привлечет на помощь богов и отпугнет злых духов. Последних он изгонит из этого дома и от Захара. А ложе из соломы на время ритуала превратится в священное.

На глазах вода в кубке становилась красного цвета. А когда уста Марины смолкли, вода стала крепким целебным вином. Оно избавит Захара от боли. Пришла пора разбудить его. Прижав большие пальцы рук к глазам спящего, Марина прочитала заклинание пробуждения. И сразу же испугалась той боли, что открылась ей в глазах Захара.