������������ ���������� (���������� 1)

- Многие художники рисуют с настоящей натуры. В училище на занятия даже специально приглашают натурщиков. Они раздеваются, а студенты рисуют. Набивают руку. А как же иначе научиться?

- Что, и даже письки не прикрывают ничем?

- Бывает, что прикрывают. Но надо же уметь рисовать и письки... Слушай, Русь, а давай я тебя тоже нарисую? Голым?

- Зачем это?

- Ну... это же интересно! Тебя же, наверняка, еще никто не рисовал... голяком. И не фотографировал...

- Нет, конечно. Я... не знаю... - неопределенно протянул Руська, - Надо... это... подумать... Подожди, ты меня не сбивай! Лучше скажи - все эти рисунки ты лично сам нарисовал?

Он никак не мог поверить, что все это Сергей изобразил сам. Пришлось доказывать и рисовать прямо здесь же в баре... Барную стойку, стаканы, самого Руську... Ну, а уж после этого Русик смотрел на своего нового друга вообще, как на живого Пикассо, Айвазовского и Рубенса в одном лице - с немым восхищением и безусловным обожанием.

Он почему-то посчитал Сергея знаменитым и стал гордиться дружбой с ним. Готов был тряпкой стелиться к его ногам и предупреждал любое его желание. А желание Сережки угадать было в принципе совсем не сложно. Каждый раз, мило болтая с Руськой, он то и дело скользил взглядом по его симпатичному лицу с необыкновенными ямочками на щеках, по его мускулистым рукам и нежной шоколадной коже на груди в прорези расстегнутой белой рубашки.

Иногда (правда, очень редко) они ходили на ночные купания. Тогда Сергей "смотрел" руками, потому что в темноте глазами много не разглядишь. Он нежно водил ладонями по всему телу парня, и возбуждение грозило разорвать его в клочья. В голове и промежности набатом били колокола пульса, но Сергей никак не мог переступить ту черту, за которой не существовало возврата. Он до сих пор не был уверен, как к этому отнесется Руслан. Сережке страшно не хотелось потерять его из-за своей похоти и чересчур откровенных действий.

Он уже заслал кучу его фоток по мобиле своим братьям и в подробностях описал, а также признался, что, наверное, влюбился без памяти и не знает, что теперь с этим делать. Дениска однозначно советовал совратить пацана и сказать, что любит, а дальше - как пойдет. Джим, как всегда, был более осмотрителен. Он просил еще и еще раз разобраться в чувствах и проверить их. Он был в принципе не против счастья своего друга, хотя, возможно, червячок ревности грыз его где-то внутри. Но, если бы внезапно случившаяся любовь оказалась настоящей и крепкой, Джим ни на секунду бы не остановился, чтобы лично сделать все от него зависящее и помочь ребятам.

Вскоре Сергей предложил Русику как-нибудь вырваться днем с работы на пару часиков, чтобы все-таки порисовать его обнаженным в лесочке. Ему, хотя бы таким способом, хотелось оставить память о любимом (на всякий случай). Руслан опустил голову, по своему обыкновению слегка покраснев. Но его румянец была так красив! Он лишь расцвечивал щеки смуглого лица, и оно становилось еще более выразительным.

- Тебе это очень нужно? - тихо спросил Руська.

- Просто позарез! - последовал категоричный ответ и рука "саданула" по горлу.

- Может быть, завтра?.. - как-то неуверенно проговорил Руслан.

...Утро следующего дня Сергей провел в суматохе сборов. Он боялся что-нибудь упустить и забыть о самой важной мелочи. Вот уже, кажется, все было готово, и он, запыхавшись, прилетел к барной стойке на пляже, с которой уже просто сроднился. Русик в ответ на умоляющий взгляд приятеля подтвердил, что мог бы освободиться сегодня после пяти.

- Йе-е-ес! Ура-а-а! - заорал Сергей во все горло, перепугав полпляжа.

Он схватил Руську, отрывисто поцеловал его и запрыгал вокруг столиков маленьким мальчиком, которому только что свалился с неба контейнер шоколада. Глаза так и сыпали искрами вокруг, грозя спалить к чертям собачьим эту хлипкую хибару, а руки гулко били чечетку на груди. Русик, на всякий случай попрятав стаканы с барной стойки, ошалело распахнув рот, следил за безумством своего товарища. Он не понимал причины такого всплеска радости и был в некотором замешательстве. Когда Сережка, наконец, выдохся и устало шлепнулся куда-то между стульями, Русик вышел из-за стойки и осторожно заглянул туда - жив ли?

- Ну, ты точно как эпилептик, чес слово... - изумился Руська, помогая приятелю подняться и усаживая на стул, - Может, тебе воды принести? Это ты к чему щас тут фортели выделывал?

- Русик! Дорогой мой! - опять кинулся Сергей к Руслану, - Я просто... Гм-м... Я просто радуюсь, что буду рисовать сегодня тебя. Твоя картина займет самое почетное место в моей галерее. Буду любоваться ею, когда станет очень грустно...

- В какой это галерее? - испугался Русик, - Ты мое голое тело будешь выставлять в какой-то там галерее на всеобщее обозрение? Чтоб потом на меня показывали пальцами на улице?!

- Глупышка! - рассмеялся Сергей, - Никому я тебя показывать не буду. Это моя личная галерея на стенах нашего дома. Твою обалденную наготу смогут увидеть, разве что, два моих брата.

- Подожди. Ты же говорил, что у тебя больше нет родственников? Что ты бабушку последнюю похоронил...