0f38d74c480a4cc3f66ad4d0dc7c05fe

- А-а-а, – пренебрежительно протянул Хёджке, – ты папку не бойся. Прибьет Чанмина – и все, зачем тебя трогать? Разве что для количества. Но он не будет.

Джеджун попробовал дойти до двери самостоятельно, однако все еще был для этого слишком слаб и покачнулся; Хёкдже успел как раз вовремя, чтобы придержать его за талию. У молодого вампира было стройное сильное тело, от него исходил пленительный цитрусовый аромат духов, и он смотрел влюбленными глазами; Джеджуну все это было до лампочки.

- Спасибо, – вяло поблагодарил он, решив, что позволит тащить себя до самой спальни.

Пока омега находился в душе, Хёкдже, пообещавший уйти, на самом деле бродил по комнате, рассматривал узор на ковре под ногами и думал, как следует теперь себя вести. Джеджун, по всем признакам, проникся к нему чистой симпатией. Он охотно болтал с ним, чувствовал себя спокойно в его обществе. Они не раз ужинали вдвоем, смотрели кино, даже поговорили о книгах (Джеджун читал простенькую развлекательную литературу, Хёкдже читал вообще одни журналы, но беседа каким-то образом растянулась на два часа). Казалось, омега больше не думает о сбежавшем муже и готов принять настоящие ухаживания – а теперь, когда ребенок находился отдельно, ухаживать очень хотелось. Проблема состояла в конкретном подходе. Когда три месяца назад Хёкдже поцеловал Джеджуна, тот был, конечно, впечатлен, но явно не в самом хорошем смысле. Впрочем, вероятно, загвоздка заключалась в неожиданности, неуместности напора. Теперь, когда им удалось сблизиться, все должно было стать иначе. Хёкдже долго думал о том, какие мужчины нравились Джеджуну. Их насчитывалось всего двое: Юно да Чанмин. Оба отличались наглостью, брали инициативу в свои руки. Хёкдже к этому не привык и, откровенно говоря, не умел соблазнять, но в тот момент проникся уверенностью, что с омегой у него все получится. А когда Джеджун, с мокрыми волосами и в широкой футболке с изображением котят, вышел из ванной, эта уверенность лишь укрепилась. Такое беззащитное, наивное и очаровательное создание просто обязано было отдаться во власть его аристократического обаяния!

- Ты, вроде, хотел уйти? – робко напомнил Джеджун, ковыляя к своему трюмо, чтобы взять фен.

- Куда мне идти-то, – вздохнул Хёкдже, – папа все время за делами, Ханген с ним, Хичоль – придурок, Кюхён помирает, Настя ноет, а остальные – прислуга.

Джеджун сел на пуфик, включил фен и стал сушить свои волосы. Они уже очень сильно отросли, что усиливало сходство с прекрасным полом. Да и в каждом отдельном движении рук или головы улавливалось исключительно женское изящество. Хёкдже подошел к омеге поближе и встал сбоку от него, но пока не решился нападать.

- А папа хочет оживить еще каких-нибудь персонажей, – сказал он, оттягивая момент атаки. – Так, чисто поржать. Вроде, уже выбрал фанфики для этого. – Джеджун сосредоточился на мокрых волосах и не отвечал ему. – А вообще, прикольно, что Настя, по ходу, единственная проводница такой силы. Сейчас тут и там эти эксперименты проводят. Но каждый раз материализуют трупы. Видел в новостях? В Германии вон нашли дохлого Бэтмэна с лицом Кристиана Бэйла. За мусорным баком оставили. Прямо в костюме.

- Нам место в фантазиях, не стоит никого оживлять, – безразлично отозвался Джеджун. – Иначе реальность перестанет быть реальностью. Люди не будут понимать, где грань между ней и мечтами.

- Да кому она нужна, эта грань? Если захотеть, то возможно все, так и должно быть!

Хёкдже сам восхитился своей фразой, понял, что она как нельзя лучше подготовила почву для дальнейших действий, наклонился к Джеджуну, схватил его за плечо и напористо, страстно поцеловал. Фен выпал из руки омеги и продолжал гудеть, лежа на ковре. Хёкдже наслаждался мягкой податливостью чужих губ, ощущал тепло кожи под материей футболки с котятами. Омега был напряжен, но не отталкивал его, не пытался ускользнуть. Он даже не стал возражать, когда вампир, встав на колени рядом с пуфиком, взялся покрывать поцелуями его шею. У него резко изменился запах – стал таким трогательным, простым и нежным, как аромат букета полевых цветов. Хёкдже просунул одну руку под футболку и начал гладить уже совершенно плоский живот, с любопытством отмечая то, как он вздрагивает из-за этих прикосновений. Только поднявшись чуть выше, вампир осознал, что перед ним не девушка: груди не наблюдалось ровным счетом никакой. Но он уже сказал себе, что потерпит и ее отсутствие, и наличие кое-чего другого ниже пояса. В этом было даже что-то пикантное. Или он просто не был стопроцентным гетеросексуалом, точно так же, как покойный брат.

- Я не могу сейчас, – тихо выдохнул Джеджун, как только пальцы Хёкдже коснулись завязки на его домашних штанах. Вампир оторвался от увлеченного облизывания его ключицы и открыл глаза. – Не сразу после родов. Мне же… Ну…