04.1912

— Когда-то и у меня его не было, — сказала Мэри, — жизнь — лучший и беспристрастнейший из учителей, мистер Джордж. Никогда не знаешь, что за урок подготовит она сегодня, и вы всегда должны быть готовы ответить.

Про себя Мэри, однако, горько усмехнулась. Вслух она говорила спокойно и сдержанно, как умудрённая годами женщина, а сердце у неё стонало и рвалось, будто заточённое в клетке.

Теперь для неё был отрезан единственный путь к странному, но оттого не менее желанному счастью: видеть мистера Уайльда и иногда, хотя бы изредка, говорить с ним о том, что для других, быть может, ничего и не значило, но для них двоих (и она была в этом уверена) имело свой тайный глубокий смысл.

В обед, когда Мэри и дети вышли на прогулочную палубу, издалека ей показалось, будто она видит мистера Уайльда. Мэри невольно прищурилась и подалась вперёд, и сердце её забилось глухо и быстро. Но вслед за этим быстро наступило разочарование.

Увиденный ею человек походил на мистера Уайльда — но это был не он. До самого конце дня Мэри его ни разу так и не увидела, как ни пыталась бы разыскать в толпе. Мистер Уайльд был занят — и Мэри не могла утешать себя тем, что он наверняка думает о ней, поскольку мистеру Уайльду хватало забот. В список тревожащих его вопросов, бесспорно, не входила маленькая гувернантка, чью сестру он спас от падения в море.

«Даже если он и забыл обо мне, — сказала себе Мэри, наконец, — то это будет лучше для нас обоих. Мистер Уайльд — замечательный человек, и мне не хотелось бы, чтобы из-за меня у него возникли неприятности».

— Кого ты там ищешь, Мэри? — беспечно поинтересовалась Шарлотта и дёрнула её за рукав.

Мэри тут же солгала:

— Никого, мисс Лотти! Всего лишь любуюсь… любуюсь Атлантикой. Не правда ли, замечательное зрелище?

Джордж повернул к Мэри голову и сурово заметил:

— Но ведь куда лучше её видно, если смотреть за борт!

— Мне нравится делать это иначе, — снова солгала Мэри, растягивая на лице улыбку. — Попробуйте и вы, мистер Джордж, и, быть может, вы меня поймёте.

Джордж пробурчал нечто нечленораздельное и смотреть на океан отказался. Мэри же пришлось отвернуться, чтобы не выдать себя — но разве могло что-либо обличить её увереннее, чем жар на щеках и дрожь в голосе? Наверняка она смогла бы обуздать себя, покажись мистер Уайльд хотя бы на минуту — но мистера Уайльда не было, и Мэри приходилось думать о нём, чтобы восполнить странную боль от его отсутствия.

Мэри совсем не хотелось размышлять о том, что с нею случится, когда плавание подойдёт к концу. Сейчас у неё были более важные заботы: например, ей необходимо было урезонить молодого мистера Флэнагана, пока тот не причинил никому вреда.

— Мистер Джордж, — сказала она, — я думаю, что вам стоит посетить корт для игры в сквош. Там вы могли бы потренироваться, не боясь расстроить родителей.

Джордж хмуро поглядел на неё.

— Мне не с кем играть, — отчеканил он.

— На корте дежурит настоящий спортсмен, — Мэри с деланым равнодушием повела плечами, — насколько я слышала, компания мистера Райта нравится всем одиноким игрокам.

Глаза Джорджа загорелись, и он аккуратно сунул руку в карман.

— Вы уверены, что это так, мисс Джеймс? — сурово уточнил он.

Мэри старательно кивнула.

— Убеждена, мистер Джордж, — отчеканила она. — Пожалуйста, давайте пройдём на корт. Он находится на палубе G, как мне говорили.

Джордж ещё раз подозрительно поглядел на Мэри, но всё-таки вздохнул и поплёлся за нею — вниз, по бесконечным пролётам гладких лестниц, которые со всех сторон озарялись тускловато-жёлтыми светильниками.

Корт для игры в сквош был одним из самых популярных мест для посещения у спортивных пассажиров корабля (а таких здесь было меньшинство). К их услугам также предоставлялись тренажёрный зал и бассейн, но туда Джордж наотрез отказался пойти. Старший мистер Флэнаган с большим удовольствием посещал бы турецкую баню, если бы только ему хватало мужества оторваться от шезлонга, а миссис Флэнаган устраивало бесцельное лежание. Джордж же старался идти в ногу со временем, поэтому предложение Мэри его заинтересовало (несмотря на его попытки это скрыть).

Сквош был модной игрой, поветрие которой стремительно распространялось среди людей скучающих и по большей части состоятельных. «Титаник» был одним из первых лайнеров, на которых появилась возможность играть в сквош. Кортом, расположенным по соседству с почтовым отделением на палубе G, заведовал обаятельнейший молодой человек, профессиональный игрок в сквош по имени Фредерик Райт. Для того, чтобы сыграть, нужно было вначале заплатить в справочном бюро два шиллинга или же пятьдесят центов, а затем отправиться на корт. Корт бронировался на час, в течение которого просторное поле принадлежало игроку — и, если у него не было партнёра, тому самому обаятельному мистеру Райту.

— Доброе утро, — поздоровался Джордж от порога. — Мистер Райт?

Помещение для игры в сквош было унылым и голым, как крысиная нора. У штрафной отметки дежурил улыбчивый молодой человек с ракеткой — он сразу же повернул к Джорджу голову и заинтересованно поспешил навстречу.