Даниэль Кельман , Дмитрий Иванович Писарев , Роман Кошутин
Два новейших романа одного из самых ярких авторов немецкоязычной «новой волны» Даниэля Кельмана, автора знаменитой книги «Время Малера», — философский триллер «Последний предел» и искусствоведческая трагикомедия «Я и Каминский», один из главных немецких бестселлеров 2003 года.
Алена Садовникова , Даниэль Кельман
Впервые па русском языке – одни из ярчайших дебютов в немецкоязычной литературе последних лет; магический роман во всех смыслах этого слова, посвященный тайнам иллюзионизма и прихотливо преломляющий их в повседневности; роман, который с полным на то основанием сравнивали с признанными шедеврами современной литературы, исследующими ту же тематику, – «Миром чудес» Робертсона Дэвиса и «Престижем» Кристофера Приста
Даниэль Кельман
Знаменитый актер утрачивает ощущение собственного Я и начинает изображать себя самого на конкурсе двойников. Бразильский автор душеспасительных книг начинает сомневаться во всем, что он написал. Мелкий начальник заводит любовницу и начинает вести двойную жизнь, все больше и больше запутываясь в собственной лжи. Офисный работник мечтает попасть в книжку писателя Лео Рихтера. А Лео Рихтер сочиняет историю о своей возлюбленной. Эта книга – о двойниках, о тенях и отражениях, о зыбкости реальности, могуществе случая и переплетении всего сущего. Где отражения, а где действительность? Этого не знает никто. «Мы все всегда пребываем в какой-то истории. Истории в истории в истории», – говорит Лео Рихтер.
Близнецы Эрик и Ивейн Фридлянды и их сводный брат Мартин отправляются на выступление знаменитого гипнотизера со своим отцом. После представления Фридлянд-старший исчезает: он хочет быть свободен и счастлив – и становится писателем. Его детям остается самим распоряжаться своей жизнью, но она, похоже, оказывается подчинена неведомой им силе. Силе, которая вызовет события одного судьбоносного дня в августе 2008 года.
Василий Григорьевич Авсеенко , Владимир Германович Тан-Богораз , Даниэль Кельман , Павел Павлович Муратов , Сэмюэль Беккет
«Время Малера» – роман одного из самых ярких немецкоязычных писателей современности, автора знаменитой «Магии Берхольма».Главный герой «Времени Малера» – физик Давид Малер – открывает истинную природу времени, и это открытие начинает влиять на его восприятие мира, служит отправной точкой цепочки загадочных событий.У читателей эта книга может вызвать неожиданные ассоциации с романом Стругацких «За миллиард лет до конца света».
«Время Малера» — роман одного из самых ярких немецкоязычных писателей современности, автора знаменитой «Магии Берхольма». Главный герой «Времени Малера» — физик Давид Малер — открывает истинную природу времени, и это открытие начинает влиять на его восприятие мира, служит отправной точкой цепочки загадочных событий. У российских читателей книга может вызвать неожиданные ассоциации с романом Стругацких «За миллиард лет до конца света».
Во всем виновато честолюбие. Только оно – и это Бертольд отлично знал, – дурное, нездоровое честолюбие, всякий раз побуждавшее его браться за невыполнимое и вступать в никому не нужную борьбу, вызывая себя на жаркие, придуманные на ходу поединки, в которых, кроме него, никто не участвовал. Так вышло и на этот раз…
Первым делом эта собака. Она торчала там. Вечно торчала там. Огромная овчарка – светлая шерсть, свисавшая чуть ли не прядями, уши торчком и продолговатые красные глаза, в которых не отражалось ничего, кроме слепой злобы ...овчарка была злом, подстерегавшим в засаде, страшной опасностью, грозившей оборвать каждое мгновение. Все надеялись, что в один прекрасный день собака исчезнет или умрет; но она жила. Она казалась бессмертной...
Ги де Мопассан , Даниэль Кельман , Дмитрий Сергеевич Катаев , Михаил Арцыбашев , Михаил Петрович Арцыбашев
Маркусу Мерингу стукнуло тридцать четыре, а то и все тридцать пять, он и сам не знал точно. Он работал в учреждении: просматривал бланки, заполненные теми, кто занимался делами поважнее. Найдя ошибки, отсылал бумажку обратно; не обнаружив таковых, отправлял в следующий отдел. Так бы и тянулась его спокойная жизнь, если бы одна расстроенная девушка не нажала не на ту кнопку.
Огонь сам пришел ко мне, избрал меня. Дождался, подкараулил на границе моих снов, моих мыслей, стал явью. Материя – и это известно каждому школьнику – есть форма энергии. Связанной, сдерживаемой, приведенной в состояние покоя. Но жаждущей свободы. История времен представляет собой путь от упорядоченной энергии к неупорядоченной. Вселенная есть не что иное, как гигантский полыхающий взрыв. И все, что обладает формой, стремится навстречу своей гибели. Каждая вещь застонет от благодарности, если ее наконец-то предадут огню. Огонь – это химический экстаз Вселенной.
После школы он перепробовал множество профессий, но ни одна не устраивала на все сто. Некоторое время выполнял мелкую работу в одном из офисных муравейников, но кому такое понравится? Потом поступил на службу в автомастерскую, но вскорости бросил и это занятие и начал присматриваться к чему-нибудь другому. Кое-кто из совета приходской общины обратил на него внимание. Ему предложили место…
А как хорошо все начиналось. Сегодня утром совсем неожиданно посыпались с неба крупные белые хлопья. Очень медленно и бесшумно. Из года в год одно и то же: небо ясное и удивительно низкое, и на мир ложится белое убранство света. Шумы стихают, и какое-то время все исполнено сиянием, чистотой и красотой. Но это продолжается недолго…
Два романа одного из самых ярких авторов немецкоязычной «новой волны» Даниэля Кельмана, автора знаменитой книги «Время Малера», — философский триллер «Последний предел» и искусствоведческая трагикомедия «Я и Каминский», один из главных немецких бестселлеров 2003 года.
Столь многое пришло на их веку в упадок, столь многое разрушено, столь много бесценного погибло, но чтобы зря пропадал такой уникум, как Тилль Уленшпигель, будь он протестант или католик, — а кто он есть, кажется, никому не известно — об этом не может быть и речи.