Звездолет «Иосиф Сталин»

– Бросьте… Никто из них не работает сейчас против Советской России. Да, конечно, вы правы. «Де-факто» они существуют, но больше решают вопросы экономики, а не политики…

Потоки слов сводились берегами миллионерской логики в одно русло – большевики хотят захватить Луну и оттуда уничтожить Западную цивилизацию… Мистер Стимонс понял, что миллионер одержим. Одержим идеей спасти Человечество от большевиков и если его не остановить, то он с неумолимостью морской волны станет стучаться в двери Белого Дома со своими безумными идеями, вместо того, чтоб попытаться понять что на самом деле задумали большевики…. Госсекретарь жестом остановил гостя.

– Хорошо, мистер Вандербильт. Что вы хотите от меня?

– Двух вещей. Доведите мою обеспокоенность до Президента и дайте выступить перед комиссией Конгресса по разведке.

– Хорошо, мистер Вандербильт, – отозвался Госсекретарь. – Вы просите не многого. С Президентом я переговорю на следующей неделе, а комиссию соберем через два дня.

Два дня спустя Мистер Вандербильт стоял на невысокой трибуне, глядя на конгрессменов, пришедших выслушать его.

Лица людей были знакомы, их фотографии часто мелькали в газетах – благородные лица с аристократической бледностью и родословной от «Мэйфлауэра», соседствовали тут с апоплексического вида телами стоимостью в сотни миллионов долларов, числящих в недавних собственных предках предприимчивых фермеров, удачливых золотоискателей или расторопных бандитов.

Председатель комиссии ударил по столу деревянным молотком, призывая к тишине. Шум возмущенно взлетел вверх и обернулся неясным бормотанием. Конгрессмены негромко переговаривались, поглядывая на трибуну.

– Господа! Прошу тишины!

Тише не стало, но лица повернулись к председательствовавшему. Он еще раз ударил молоточком по столу и поднял его вверх, сразу став похожим на дирижера.

– Сегодня перед нами выступит мистер Реджинальд Вандербильт. Он прокомментирует материалы, которые вам были розданы накануне.

Вандербильт поклонился с трибуны. Понимая, что настоящей тишины ему не дождаться он начал, надеясь что интерес к его словам все-таки заставит их замолчать:

– Господа! Мое сегодняшнее обращение к вам – попытка частного лица обратить внимание Правительства на процессы, которые происходят в Советской России. Вас уже ознакомили с материалами и вы, я надеюсь, оцените серьезность вызова, который бросают большевики Западной цивилизации!

Это было заходом заготовленной речи, но у конгрессменов такое не проходило. Его тут же перебили.

– Это ваши газетные статьи вы называете серьёзным вызовом? Не смешите нас! Для начала мы должны разобраться вызов это или простая газетная утка, – прозвучал чей-то голос. – Уважаемому председателю комиссии не надо придумывать новых проблем, когда перед нами стоят совершенно конкретные задачи…

Конгрессмен слегка поклонился председателю и повернулся к Вандербильту.

– Если принять ваши слова за правду, то это и впрямь чревато прямым конфликтом с большевиками… Не идеологическим, а политическим и военным. Но правда ли это? Нужны прямые доказательства подготовки к агрессии!

Он тряхнул папкой с бумагами так небрежно, что стало понятно – ничего серьёзного конгрессмен от Нью-Мексико там не углядел.

– Донесения ваших шпионов, неизвестно кем написанные статейки. Ваши собственные впечатления от ваших статеек и шпионских сообщений… Цитаты из Маркса… При желании эти материалы можно интерпретировать как угодно….

Это противник, понял миллионер. Это не просто один из тупых дураков, что не слушал праотца Ноя и плохо кончил, а кто-то из тех, кто смеялся и отговаривал других.

– Например? – не сдержался миллионер.

Конгрессмен ухмыльнулся. Не усмехнулся, а именно ухмыльнулся.

– Например, поисками Ковчега праотца нашего, Ноя….

Вандербильт вздрогнул.

– Или пути в загадочную Шамбалу… Или пропавшего золота инков…

Миллионер не остался в долгу.

– Вы правы. Извращенный ум может интерпретировать это еще более экзотически. Например ваши ежеутренний интерес к биржевыми котировками, дурак может объяснить желанием тренировать память!

Вандербильт гордо вскинул голову.

– К сожалению не только у меня, но и у Правительства есть сведения о том, что большевики и Коминтерн интересуются самыми высокими вершинами планеты.

По его губам пробежала ироничная улыбка.

– Интерпретировать это, вы правы, можно по всякому, включая сюда интерес большевиков к высокогорному туризму или исследованию атмосферы… Ваша же задача – увидеть в обычном необычное, за простыми и объяснимыми поступками увидеть формирующуюся угрозу Американскому образу жизни. ВЫ не верите мне? Отлично! Проверьте меня! Я не прошу у вас ничего другого!

– Чем бы большевики там не интересовались, это все так далеко от Америки и так смехотворно несерьезно, как и их причитания о Мировой Революции…

Холодное бешенство скользнуло по лицу миллионера, искривив губы. Они не понимали. Не понимали, потому и не боялись.

– Конгрессмен, а вы слышали что-нибудь о Циолковском?

Тот наклонил голову к плечу. Он был демократом и нынешнего президента республиканца недолюбливал.

– Поляк? Мы поддерживаем Польшу!