Читать или хотя бы внимательно просматривать приходилось все подряд, из боязни пропустить то, что окажется нужным. В итоге такого нужного набралось три заметки. В первой говорилось, что с приисков, купленных купцом первой гильдии г. Кухтериным Е. Н., хозяину переданы первые добытые алмазы. Датировано это было 20 августа. Ровно месяц спустя имя Кухтерина вновь привлекло внимание газеты. В ней писали, что племянница Евграфа Николаевича, Прасковья Давыдовна Пухова, вступила в брак с богатым землевладельцем господином Окуневым, прибывшим в город с особыми поручениями. На свадьбе гуляли более трехсот человек, а дядя невесты помимо прочих подарков подарил молодым супругам особняк, специально для них выстроенный в Верхней Елани. А в последних числах декабря сообщалось о трагической гибели землевладельца Окунева, попавшего при переправе через Томь в незамерзшую полынью.
Получалось, что Евграф Николаевич свою племянницу любил и баловал. Среди прочих подарков дом подарил. Мог он алмазы подарить? Мог! Алмазы вещь ценная, но некрупная. Если они были спрятаны в доме, то тайник должен быть маленьким и найти его весьма непросто. Чему у нас есть косвенные подтверждения. Но с другой стороны, с какой стати разумные, образованные люди стали бы прятать такое богатство у себя в доме, пусть и в тайнике, когда для таких целей банки существуют? Опять же у самого Кухтерина, уж наверное, всякие сейфы и несгораемые шкафы имелись уже тогда. И все равно алмазы выглядят самой что ни на есть подходящей вещью для объяснения всех этих загадочных и страшных происшествий.
Попробуем рассуждать логически, или с привлечением дедуктивного метода, как не преминул бы сказать Петя. Подарки дарят на свадьбу. Обычно если их много, то они складываются в специальное место. Но если подарок слишком ценен и при этом мал? С остальными подарками класть его не станут. Скорее жених его в карман опустит. Свадьба же игралась с сибирским размахом, и уж наверняка не один день гулянье продолжалось. Жениху в эти дни не до посещения банков или иных подходящих мест было. Вот он и положил их в самое ближнее из годных для такой цели мест — в домашний тайник! Любой нормальный человек позднее должен был поместить их, положим, в тот же банк. Но тут-то речь идет о людях, несметно богатых. Что им горсть камушков, даже дорогих? Могли с пренебрежением ко всему отнестись, забыть попросту. А после случившейся трагедии вдове и вовсе не до того стало. Тем более что раз дом в том же году перешел во владение сына купца, Алексея Евграфовича, то госпожа Окунева попросту покинула город. Иначе с чего бы у дома собственник сменился.
Ох, как много всяких если бы да кабы! Но уж больно на правду похоже получается. Стоит все же для проверки еще и на квартиру в Верхней Елани заглянуть. Повод я уж как-нибудь придумаю.
Я поднялась из-за стола и понесла газетную подшивку к библиотекарской стойке. Прежде чем убрать их на место, библиотекарь сделал запись в формуляре, что такого-то числа эти газеты читал такой-то читатель. Я заглянула в формуляр и строчкой выше прочла фамилию читателя, заказывавшего газеты передо мной. Фамилия оказалась знакомой. Еще один крохотный штрих дополнил картину событий, сделал их понятнее. Но не скажу, что это меня обрадовало. Скорее смутило.
А когда мне выдали читательский билет, сам собой придумался повод для почти официального посещения квартиры в бывшем особняке Кухтериных. Но попали мы с Петей туда лишь несколько дней спустя.
30
Я взяла Петю под руку. От этого простого жеста он, хоть и был румян от мороза, сумел покраснеть так, что это было заметно. Мне стало смешно. Петя сначала молчал и старательно вышагивал вперед, а после взглянул на меня, и я вдруг почувствовала, что у меня и самой щеки заалели.
— А что нового в театре? — хрипло спросил мой кавалер.
Я рассмеялась, потому что мне тут же вспомнился рассказ, только что услышанный в театре.
— Сейчас расскажу, Петя, — сказала я, видя его нетерпение, — только сама просмеюсь.