Звезда пленительнаго

Вообще-то когда Архангельские пришли на мой "день рождения", ничто не предвещало довольно резкого изменения статуса Ильи. Ну пришли, поздравили, подарок принесли… Подарок очень недешевый, кстати — пишущую машинку знаменитой фирмы "УндервудЪ": в России к сотне американских долларов заводской цены добавляли пятьдесят рублей за "локализацию". Для Архангельских сумма была очень солидной — но, похоже, Илья решил таким образом "отдариться" за мотор для его катера. Мотор я ему еще осенью подарил, и теперь катер только ждал, когда вскроется Волга — а в Царицыне собственный катер был показателем очень высокого социального статуса. Денег я с Ильи, понятное дела, не взял — вот он и подыскал подходящий повод:

— Александр, тебе, как известному писателю, без пишущей машины просто неприлично жить…

Судя по всему, большинство писателей в мире были неизвестными или неприличными: на машинке стоял серийный номер чуть меньше девяти тысяч, и я подозревал, что предыдущие номера достались все же в основном дельцам, а не писателям — но не отказываться же! И все же не преминул заметить:

— Илья, ну какой я писатель: пара книжек человека писателем не делает. Моторами я занимаюсь, автомобили вон изобретаю.

Слово за слово — и уже на следующий день Илья Ильич Архангельский стал "техническим директором завода большегрузных автомобилей". А через неделю Архангельские переехали в новенький "дом инженеров", построенному по проекту Мешкова. Впрочем, на этот раз мне пришлось сильно умерить "художественные аппетиты" Дмитрия Петровича, и дом вышел все же больше похожим именно на дом, а не на дворец…

Елену Андреевну с переездом примирил новый оклад мужа — все инженеры у меня давали особую подписку о неразглашении этой мелкой детали нашего сотрудничества, и даже для Ильи размер зарплаты оказался изрядным сюрпризом. А уж каким сюрпризом этот размер стал для царицынского общества! Княжна Белосельская-то подписки не давала… Впрочем, мне уже было наплевать: до второй недели августа предстояло изготовить минимум пять автомобилей. Точнее, минимум пять автомобилей "легкового" типа — на этот раз, для простоты воплощения, внешние копии ГАЗ-69. Ну а если повезет…

Глава 5

После короткого разговора с юношей в странных очках Дмитрий Иванович поспешил занять небольшую очередь к кассе тотализатора. Нельзя сказать, что Дмитрий Иванович был человеком доверчивым. Не был он и азартным — если под "азартом" иметь в виду страсть к играм на деньги. И вообще, в Берлин его привела самая что ни на есть "служебная необходимость".

Конечно, очень приятно, когда эта "необходимость" подразумевает не просто возможность, а даже обязанность посетить феерическое действо, демонстрацию триумфа современной техники и науки. И тем более приятно, когда воочию видишь, что триумфатором обязательно станет твой соотечественник. Но какой же этот соотечественник затейник! Ладно немцы, но ведь и русских тут немало, так неужели никто не обратил внимание на псевдоним? И юноша этот все затеял явно неспроста: в своем преимуществе он уверен полностью, несмотря на высмеивающие его — и даже просто издевательские — статейки в местных газетах. И явно прочитывается в его глазах желание не просто победить, но уязвить всех европейцев сразу. И как же он их будет уязвлять?

Стоящий перед Дмитрием Ивановичем господин аккуратно уложил сдачу в бумажник и отошел от кассы. Кассир вопросительно взглянул на очередного клиента.

— Zweitausend Mark, bitte. Wassilissa die Schöne, einzelne Wette. Und doch, vielleicht… (Две тысячи марок, пожалуйста. Василиса Прекрасная, одиночная ставка. И все же, может быть…)

Кассир крякнул, но промолчал — профессия такая. Да и какое ему дело до этого явно сумасшедшего старикашки?

Дмитрий Иванович аккуратно положил билеты тотализатора во внутренний карман сюртука и улыбнулся: выигрыша хватит, чтобы переоснастить всю лабораторию. А в выигрыше он не сомневался.

В одном из берлинских журналов по технике (которые выписывала Анна Ивановна для своей библиотеки) я нашел объявление о том, что двадцать пятого и двадцать шестого августа (то есть восьмого и девятого сентября по европейскому календарю) в Берлине состоятся "международные гонки автомобилей". Назывались гонки очень скромно: "Реннен дас Яхундертс", что означает "Гонки века", и позиционировались как главное событие года. Немцам видимо стало несколько обидно, что центром туризма сейчас стал Париж (из-за проходящих там Всемирной выставки и Олимпийских Игр), и они решили хоть часть потока туристов оттянуть на себя. Ну а я решил воспользоваться ситуацией и заняться рекламой, причем — практически бесплатной. К участию в гонках приглашались автомобилисты любых стран, чьи автомобили без поломок пройдут "квалификационный заезд" от Берлина до крошечного городишки с названием Фюстенвальде, что находится в сорока километрах к востоку, и обратно.