Звезда конструктора

Думаю, не ошибусь, если предположу, что страшная «эльфийка» и мамаша Альмилиры – одно лицо. И это лицо – немалая шишка в этой самой ТС. Скорее всего, в ТС. Но, может быть, и в ДОК. Хотя «хрен редьки не слаще». Чем моя скромная персона могла заинтересовать столь почтенную службу? Вероятно, ничем. Здесь, скорее всего, что-то личное, а это еще хуже. Столь могущественная особа похоронит меня так, что никто никогда не узнает, был ли вообще на белом свете такой мастер Гаррад. Хуже того, еще и семью мою могут задеть. Я же не знаю, чего им от меня надо. Им – это про мамашу-эльфийку с дочкой. Значит, надо так спрятаться, чтобы если и найдут, то как можно позже. И пути отступления следует предусмотреть на всякий случай.

Где в столице можно скрыться так, чтобы никто не нашел, а если и узнал бы, где меня искать, просто не рискнул последовать за мной? Конечно же, в подземельях. По схеме на поверхность было… правильно, ровно девять выходов. Явный только один. Во дворце. Второй был тоже во дворце. Третий в парке – это откуда мы с Альмилирой вылезли. Еще шесть были замаскированы где-то в городе. Их местоположение я довольно точно просчитал, согласно указаниям на схеме. Однако поиск затруднялся тем, что в те времена, когда на этих землях стоял храм, дворца и города еще не было. Города, во всяком случае, в том виде, каким он стал теперь, по истечении стольких лет. Вот и пришлось мне временно поселиться в недорогой гостинице и, оставив вещи, три дня носиться по городу, перекусывая на ходу. К первым четырем выходам подобраться было затруднительно. К двум вообще невозможно – там пришлось бы проникать в подвалы особняков аристократии и взламывать полы. Нет, сам я внутрь под покровом ночи, с потайным фонариком в зубах, не залезал. Зачем, когда в любом особняке есть масса слуг, знающая все обо всем и мечтающая этими знаниями поделиться? Например, с милым пареньком, подливающим в бокал вино. А что? Если собрался идти в лакеи, пусть угощает за мудрость, поведанную человеком, знающим все тонкости. Или подробно описать подвалы приказчику торговца, мечтающего стать поставщиком вина для хозяина. Заодно рассказать, что в этих подвалах лежит. Вот, кстати, попробуйте, уважаемый виночерпий, – ведь отличное вино! А подвал, говорите, просторный? Двести бочек поместится? А если убрать тот хлам из угла, о котором вы говорили? А-а-а-а, он там еще со времен прадедушки лежит, и трогать его никто не позволит? Вы великий мастер, уважаемый виночерпий! Иметь такой тонкий вкус – это говорит о немалом таланте!

Сам я практически не пил. Дури в голове и без того хватало. Меня все еще пошатывало, и перед глазами по-прежнему причудливо сплетались и накладывались друг на друга магические линии, завихрения, ауры (так я решил называть ореол вокруг тел живых существ) и реальные предметы. Тяжело, когда, например, видишь, как обычный камень начинает светиться линиями напряжения, потом скачком чуть не прыгает прямо в глаза, и вот уже проявляются мельтешащие вихревые образования, словно микроскопические туманные смерчи, связанные между собой энергетическими линиями, в свою очередь образующие целые комплексы упорядоченных структур.

Постепенно восприятие успокаивалось и требовало меньше контроля. Я потихоньку учился концентрировать и сравнительно долгое время удерживать внимание на том, что важно в данный момент, но до полной победы над анархией моих органов чувств, как обычных, так и магических, было еще далеко. Насколько далеко – не знаю. Во время болезни всегда кажется, что она будет длиться вечно, а утром, бывает, проснешься и понимаешь, что все уже позади. Осталось окрепнуть, додавить немочь до конца, и наступит блаженное состояние выздоровления. Продлится счастье недолго – очень скоро ощущение здорового тела притупится и станет настолько обыденным, что перестанет осознаваться. К сожалению, только заболев, мы начинаем понимать, как нам было хорошо… когда были здоровыми.

Несмотря ни на что, надо было вести разговор с моими «осведомителями» и не терять нить. Интересно было наблюдать за аурами моих собеседников. Все пришлось познавать на ходу и в сравнении, но уже наметились локальные области, по которым я с некоторой долей уверенности мог определить, лжет человек или говорит правду, открыт для общения или закрыт, дружелюбен или враждебен… и даже некоторые болезни. Волей-неволей, бродя по улицам, видел множество людей, в том числе больных и увечных.

С увечными проще. В обычном восприятии сразу видно покалеченную руку. В ауре – разрывы, перепутанные линии структуры, повышенный приток энергии, яркие импульсы в сторону головного мозга, видимо, вспышки боли. В магическом восприятии видно неправильно сращенную кость предплечья.