Зверь в отражении. Трилогия в одном томе

– А если я скажу, что сегодня ты нарушил планы своего отца, которые он вынашивал много лет?

– О чем ты говоришь?

– Я говорю о девушке.

Маркус вперил в него ошеломленный взгляд.

– Казнь, предшествующая ей кровавая резня, в которой погибли дети и муж несчастной. Все это дело рук Рофтона и твоего отца.

– Нет, – не желая верить сказанному, наследник Вальтера покачал головой.

– Я давно знал об этом, Маркус. Выжидал, готовился, а ты всё испортил. Да, я занимаюсь тем, что трачу свою жизнь на споры о пережитках прошлого. Я служу Рималли.

Стрикс долго молчал, отстраненно глядя на костер, а когда заговорил, голос его звучал глухо:

– Ты знал, что ждёт эту семью и не помешал?

– Я должен был поймать их на колдовстве, а не на убийстве смертных.

– О каком колдовстве ты толкуешь?

– Тебе известно о смерти последней Мойры?

– Всем об этом известно.

– Вальтер убил провидицу. Атаме вашей семьи хранит силу провидицы, и он намеревается передать её.

– Нет! Этого не может быть!

– Раскрой глаза, Маркус! Оглядись вокруг! Хоть раз в жизни посмотри дальше своего носа!

Заклинатель резко вскочил на ноги.

– Действительно, стоило раньше заметить, что тот, кого я считал другом, оказался шпионом!

Роберт не стал его останавливать. Он облокотился на меч и долго смотрел товарищу вслед, думая о том, что их проблемы только начинаются.

Клетка, в которой перевозили измененную, стояла прямо за шатром Вальтера. Он предпочитал держать её подле себя и не доверял охране. Только собственной магии.

На время привала лошадей выпрягали и уводили, как можно дальше. Животные бесновались, если долго находились поблизости. Потемневшее от времени серебро, из которого были выкованы прутья клетки, хранило ту же магию что и кандалы-ловушки на тонких щиколотках Эридии. Закаленный магией металл делал ее более человечной. Но держать девочку в оковах постоянно было нельзя. Измененная слабела и со временем могла умереть.

Ее алебастровые глаза ловили каждое движение Даррела, ожидавшего возле шатра дяди. Берсерк заклинателя Стейнар – волкодав с жесткой шерстью цвета соли и перца, сидел в трех шагах от клетки и злобно скалился.

Перед путешествием Эридию привели в божеский вид: отмыли, причесали и переодели. До Даррела дошли слухи, что при этих нехитрых процедурах пострадали две служанки. Одна была укушена безумной бестией, а другая обварила руки кипятком, но как именно это произошло, история умалчивала. После случившегося пришлось прибегнуть к магии, чтобы усмирить девочку и избежать каких-либо недоразумений.

За время, что они пребывали в пути, все старания несчастных служанок обратились прахом. Эридию совершенно не заботило, как она выглядит. Светлые жидкие волосенки превратились в запутанные колтуны. Лицо снова стало чумазым, а руки грязными. Простое темно-коричневое платье выглядело не таким замызганным, но это впечатление было обманчивым из-за цвета ткани.

Даррел даже не смотрел в её сторону и старался не обращать внимания на бессвязную болтовню.

– Сегодня злишься, а завтра уже боишься, – голос звонкий, но вместе с тем в нем слышался скрежет металла по камню. Было непонятно, обращалась измененная к заклинателю или просто несла очередную околесицу.

– Страх будет твоим спутником. Засыпая, будешь бояться, а просыпаясь – опасаться разящего клинка мести. Но расплата настигнет тебя… – визгливый смех разбавил безумную речь. – И ты даже не поймешь, что это пришла Она. Не узнаешь, ведь у неё будет множество лиц…

Даррел никогда не слушал то, о чем говорила Эридия. Понимать все её слова и называть их предсказаниями, мог только Вальтер. Липкое ощущение смешанной со страхом неприязни, в котором он не признавался себе до конца, просачивалось под кожу и оплетало своими щупальцами. Маг пообещал, что как только видящая перестанет быть полезной, уговорит дядю убить её или даже сам сделает это.

Даррел еле удержался, чтобы не ударить брата, когда тот вернулся в лагерь со своим трофеем.

Несколько лет тщательной подготовки канули во Тьму из-за того, что его младшему кузену захотелось поиграть в героя. Маркус всегда был далек от семьи, а последние годы от него вообще не поступало вестей, пока три месяца назад он не приехал в Глазго. Поводом для визита послужила свадьба, Даррел был рад видеть брата, но он даже не думал, что тот отправится с ними.

Стейнар, чувствуя раздраженность своего подопечного, был не в духе, и все-таки куда больше его занимала измененная. Волк не отказался бы вонзить клыки ей в горло.

Перестав повторять одно и то же, девочка обратила невидящий взор на берсерка. Склонила голову и улыбнулась. Зверь взвыл и кинулся на клетку. Серебро ослепительно вспыхнуло, будто в прутья решетки ударила молния. Полетели искры, раздался треск, а через секунду все затихло. Эридия прильнула к настилу, зарылась в солому, служившую ей постелью, и тихонько завыла. Магия не действовала на берсеркера, но решетка была для него преградой, и теперь волк кружил подле, не желая униматься.

Даррел не выдержал:

– Стейнар! Раздери тебя Фенрир! Оставь её и пойди прогуляйся!