Зверь. Мое наваждение

От этого зрелища мои ладони мгновенно становятся влажными и холодными, я возвращаюсь в воспоминания годичной давности. Такая же холодная палата и чувство ужаса и непонимания происходящего.

– Как же ты так? – спрашиваю и всхлипываю. – А? – оставляю сумочку и листы бумаги на тумбе, осторожно присаживаюсь на край кровати.

Братишка молчит. Не хорохорится и не пытается казаться взрослее, чем есть на самом деле. Он напуган и расстроен.

– Я не хотел, – произносит после длительного молчания. – Прости, – наконец смотрит мне в глаза. – Я правда не хотел.

Я смеюсь сквозь слезы и произношу:

– Верю, кто будет падать по собственной воле?

Мне не хочется ругать брата за то, что он ослушался. Злости совсем не осталось. Она вся превратилась в страх.

Егор криво улыбается, тыльной стороной ладони вытирает слезы.

– Все плохо, да? – спрашивает тихо. – Останусь калекой?

Воздух встает в легких, распирает меня изнутри.

– Еще чего! – отвечаю я сдавленно.

– Ясно, – выдыхает Егорка обреченно.

– Никаких «ясно». Я же сказала, что все будет хорошо! Ты что, мне не веришь? – склоняюсь и краем простыни стираю с лица брата влагу. Он убирает мои руки. – Петр Васильевич дал тебе год на полное восстановление. Понятно? Год! Мы же и на море собирались. А раз собирались – обязательно поедем. Только тебе нужно быть сильным! А ты умеешь быть сильным, я знаю. Хочешь на море? – спрашиваю.

Егорка коротко кивает и отворачивается. Скрывает слезы.

– Я буду сильным, – говорит подрагивающим голосом.

– Я не сомневалась. Егор, – зову брата. Он смотрит на меня исподлобья. – Сейчас я уйду. Но скоро вернусь. Нужно собрать тебе вещи, позвонить на работу. Понимаешь?

– Да, – произносит он уже уверенней.

– Тогда я пойду?

– Да.

– До встречи, – целую Егора в щеку. – Вернусь сразу, как закончу дела.

Я уверенно выхожу из палаты брата, закрываю за собой дверь и прижимаюсь к ней спиной. Стою пару секунд. Дышу медленно и глубоко.

– И с этим справлюсь, – произношу тихо.

Выхожу из отделения, совершенно забыв о подруге.

– Как Егор? – Ната налетает на меня.

– Ему вкололи обезболивающее. Сейчас он в палате. Я еду собрать ему вещи.

– Есь, – подруга пытается меня остановить. – Я тебе помогу, – заверяет меня. – Это все же моя вина.

До встречи с отцом Наты в «Элите» я бы приняла ее помощь и, возможно, осмелилась попросить в долг денег, хотя бы часть, но не сейчас. Сергей Дмитриевич просто не позволит дочери занять мне такую крупную сумму денег, а мне не позволит совесть взять их.

Останавливаюсь. Не избежать неудобного разговора.

– Это не твоя вина. Он мог потерять сознание и дома, – произношу отрешенно и немного зло. Я отвожу взгляд, не в силах смотреть подруге в глаза.

– Поняла, – говорит она тихо и отпускает мои предплечья. – Ты разрешишь навестить Егора?

– Нет! – категорически отказываю. – Не в ближайшее время, – добавляю быстро. – Даже меня не пустили дольше чем на десять минут.

Я считаю разговор законченным, спускаюсь на административный этаж. Задерживаюсь у окошка и веду в уме подсчеты. Я не могу снять все деньги в ноль. Продукты, коммуналка, кредит после покупки стиральной машины. Придется воспользоваться картой, что навязали мне в банке при открытии счета. На ней достаточно крупная сумма. Я достаю ее из внутреннего кармана сумки и протягиваю вместе с документами в окошко.

– Добрый день, – здороваюсь я. – Частичная оплата.

Девушка понимающе кивает и через минуту протягивает документы с прикрепленным к ним чеком.

Я все бережно убираю в сумку и спешу покинуть стены больницы.

На автомате возвращаюсь домой, прокручивая в голове план действий. И в настоящий момент он мне кажется не так плох. Не все так безнадежно.

Ольге Сергеевне я отзваниваюсь, поднимаясь по лестнице, и говорю, что в ближайшие три дня я точно не смогу выйти на работу.

– Кузьмина, – в голосе управляющей доброжелательные нотки, – если тебе нужна неделя или две, ты бери.

– Больше всего мне нужны деньги, – отвечаю я честно. – Нужна работа. Я могу полностью перейти во Второй зал?

– Я тебя поняла, Кузьмина. Позвони за день, когда будешь готова выйти. Насчет перевода я подумаю, как тебе помочь.

Мама всегда говорила: есть руки, ноги и голова – значит, справишься.

И я уверена, что справлюсь, мне нельзя подвести брата.

Его судьба в моих руках.

Я захожу в квартиру, вешаю ключи на крючок у двери, снимаю туфли, на ходу набирая номер Жени. Мне удается дозвониться не с первого раза.

– Алло, я сейчас занят, что-то срочное?

Дыхание парня сбито, он кому-то отвечает, что сейчас вернется.

– Да. Ты на работе?

– А где же мне еще быть?..

– Это не телефонный разговор, но у меня просто нет времени. Жень, Егор упал…

– Черт, – выдыхает он. – С пацаном все нормально?

– Нет, – ответ дается мне с трудом. Слезы вновь наполняют глаза, и я не могу справиться с ними. – Ему нужна операция. Я уже внесла часть денег, но сумма огромная.

– Слушай, я сейчас на мели, – перебивает меня Женя.

– Но это очень важно! Очень! Без операции Егор останется… калекой, – последнее слово стоит мне особых усилий. – А я не могу позволить случиться этому. Жень, помоги, пожалуйста.