Зубы тигра

— Бузить? Сержанты наводили порядок, прежде чем я успевал хоть бы что-нибудь заметить. Никто не смел прекословить ганни Салливэну, даже полковник Уинстон. — Он ещё с минуту смотрел на экран телевизора. — Знаешь, Энцо, пожалуй, действительно бывают времена, когда одна пуля может предотвратить много горя. Взять того же Гитлера — как же был нужен кондуктор, который прокомпостировал бы ему билет в одну сторону. Но почему-то этого не смогли сделать даже прекрасно подготовленные, опытные, боевые офицеры.

— Парень, подложивший ему бомбу, был настолько уверен, что погибнут все, кто находился в зале, что даже не вернулся, чтобы проверить результат. В Академии ФБР нам каждый день повторяли, что предположения и излишняя самоуверенность — мать и отец всех провалов.

— Хочешь сказать, что нужно всегда проверять, как ты справился с делом? В смысле — все, что стоит выстрела, заслуживает как минимум двух пуль, да?

— Аминь, — торжественно подтвердил Доминик.

* * *

Дело дошло до того, что, проснувшись утром от голоса диктора радиостанции Эн-пи-ар, Джек Райан-младший бессознательно изготовился услышать что-то ужасное. Он предположил, что такое предчувствие возникло у него от наличия огромного количества сырой информации, в которой он пока что не смог разобраться, и потому не знал, что горячо, а что — не очень.

Но хотя он знал не все, даже того, что было известно, хватало, чтобы заставить его неотступно тревожиться. Его мысли сосредоточились на Уде бен-Сали; несомненно, потому, что Сали был единственным «игроком», о существовании которого ему было хорошо известно. И ещё, наверно, потому, что Сали был объектом его личного социопсихологического исследования. Он должен был понять эту «птицу», потому что если бы ему это не удалось, то... то, вероятно, ему пришлось бы искать другую работу. Пока что он не думал о такой возможности для себя, потому что это, между прочим, само по себе ставило под сомнение его будущее в разведывательном бизнесе. Конечно, его отцу потребовалось много времени, чтобы определить, для какого же занятия он лучше всего годится; он находился в поиске девять лет после окончания Бостонского колледжа — а ведь Джек получил диплом в Джорджтауне менее года тому назад. Итак, удастся ли ему заслужить учёную степень в Кампусе? Он здесь едва ли не самый молодой. Даже секретарши — по крайней мере, те, которых он успел увидеть, казались постарше, чем он. Проклятье, с этой точки зрения ему ещё не приходилось смотреть на жизнь!

Сали оказался для него чем-то вроде экзамена, и экзамена крайне важного.

Значило ли это, что Тони Виллс уже узнал и проанализировал все подробности, касающиеся этого человека? Или, напротив, он должен был расследовать все с начала до конца и передать начальству результаты, после того как сам сделает все выводы? Это была очень серьёзная мысль, несмотря на то, что она пришла ему в голову, когда он стоял в ванной перед зеркалом, держа в руке электробритву «Норелко». Он больше не учился в школе. «Неуд» здесь означал провал. Всей жизни? Нет, не настолько ужасно, но ничего хорошего это бы не сулило. Ему было о чём подумать, сидя в кухне за кофе с программой новостей Си-эн-эн в качестве шумового фона.

* * *

За завтраком Зухайр отправился вверх по холму, где купил две дюжины пончиков и четыре больших стакана кофе. Америка была воистину безумной страной. Очень много естественных богатств — деревья, реки, великолепные дороги, невероятно высокое благосостояние — и все это досталось идолопоклонникам. И он тоже находился здесь, пил их кофе и ел их пончики. Действительно, мир сошёл с ума, и его существование происходило по какому-то плану, впрочем, это был собственный план Аллаха, и правоверный не должен дерзать постичь его. Следовало лишь беспрекословно следовать по пути, начертанному рукой бога. По возвращении в мотель он нашёл оба телевизора включёнными на канал Си-эн-эн — глобальную сеть новостей с чётко выраженной симпатией к евреям. Какая жалость, что никто из американцев не смотрит «Аль-Джазиру» — там, по крайней мере, пытались обращаться к арабам, хотя, по его мнению, тоже успели подцепить американскую болезнь.

— Вот еда, — объявил Зухайр. — И питьё. — Одна коробка пончиков осталась в его комнате, а вторая была предназначена для другой, где Мустафа, продрыхнувший без просыпу одиннадцать часов, все ещё тёр кулаками глаза.

— Хорошо ли ты спал, брат? — обратился Абдулла к руководителю группы.

— Замечательно, но ноги все ещё плохо разгибаются. — Протянув руку, Мустафа взял большой картонный стакан с кофе, а затем извлёк из коробки пропитанный кленовым сиропом пончик и жадно откусил сразу половину. Потом он ещё раз потёр глаза тыльной стороной ладони и снова уставился в телевизор. Необходимо знать, что случилось в мире за последнее время. Израильская полиция открыла огонь и убила ещё одного святого мученика, прежде чем он успел взорвать закреплённый на теле заряд «семтекса».

* * *

— Что за херня? — выругался Брайан. — Какие могут быть трудности, когда всего-то нужно — потянуть за верёвку?