Зубр

«Центральный пункт – (1968 год) международный энтомологический конгресс в Москве, в августе, где думаю сделать доклад о задачах и путях эмпирической систематики».

Он пишет, какие статьи надо закончить к конгрессу, что сделать по определению вида Халтика. Сколько дней пробыть в Ульяновске, в Москве, в Ленинграде. Сколько написать страниц основной в эти годы работы «Линии Демокрита и Платона», сколько по таксономии и эволюции – «О будущем систематики». После этого и следует грубое распределение времени в условных единицах:

«Работа 1-й категории 570 (564,5)

Передвижение 140 (142,0)

Общение 130 (129,0)

Личные дела 10 (8,5)»

и так далее, всего – 1095.

В скобках проставлено исполнение. Совпадаемость показывает, как точно он мог планировать свою жизнь на год вперед.

В отчете он придирчиво отмечает:

«Учтенных работ первой категории 564,5 против плана 570, дефицит 5,5, или 1 %».

То есть все сошлось с точностью до одного процента!

Хотя в месячном отчете есть все подробности, тем не менее, в годовом все сделанное, прочитанное, увиденное разбито на группы, подгруппы. Тут и работа, и отдых – буквально все, что происходило в минувшем году.

«Развлечение – 65 раз», и следует список просмотренных спектаклей, концертов, выставок, кинокартин.

Шестьдесят пять раз – много или мало?

Кажется, что много; впрочем, боюсь утверждать – ведь я не знаю, с чем сравнивать. С моим личным опытом? Но в том-то и штука, что я не подсчитывал и не представляю, сколько раз в году я посещаю кино, выставки, театр. Хотя бы приблизительную цифру не берусь сразу назвать, тем более динамику: как у меня с возрастом меняется эта цифра и сколько книг я читаю. Больше я стал читать с годами или меньше? Как меняется процент научных книг, беллетристики? Сколько я пишу писем? Сколько я вообще пишу? Сколько времени в год уходит на дорогу, на общение, на спорт?

Ничего достоверного я не знаю. О самом себе. Как я меняюсь, как меняется моя работоспособность, мои вкусы, интересы… То есть, мне казалось, что я знал о себе, – пока не столкнулся с отчетами Любищева и не понял, что, в сущности, ничего не знаю, понятия не имею.

«…Всего в 1966 году учитывалось работ первой категории – 1906 часов против плана 1900 часов. По сравнению с 1965 годом превышение на 27 часов. В среднем в день 5,22 часа, или 5 ч. 13 м.»

Представляете – пять часов тринадцать минут чистой научной работы ежедневно, без отпуска, выходных и праздников в течение года! Пять часов чистой работы, то есть никаких перекуров, разговоров, хождений. Это, если вдуматься, огромная цифра.

А вот как выглядит итог на протяжении ряда лет:

«1937 г. – 1840 часов

1938 г. – 1402 часа

1939 г. – 1362 часа

1940 г. – 1560 часов

1941 г. – 1342 часа

1942 г. – 1446 часов

1943 г. – 1612 часов»

и так далее.

Это часы основной научной работы, не считая всей прочей, вспомогательной. Часы, занятые созиданием, размышлением…

Ни на одной, самой тяжелой, работе не было, наверное, такого режима – его может установить человек для себя только сам.

Любищев работает побольше иных рабочих. Он мог бы, подобно Александру Дюма, в доказательство поднять свои руки, показывая мозоли. Написать полторы тысячи страниц в год! Отпечатать 420 фотоснимков! Это – в 1967 году. Ему уже семьдесят семь лет.

«На русском языке прочитано 50 книг – 48 часов

На английском – » – 2 книги – 5 часов

На французском – » – 3 книги – 24 часа

На немецком – » – 2 книги – 20 часов

Сдано в печать семь статей…»

«…Долгое пребывание в больнице отразилось, конечно, в превышении чтения, но план главной работы перевыполнен, хотя многое не было сделано. Так, например, статья “Наука и религия” заняла в пять раз больше времени, чем предполагалось».

Подробности годовых отчетов напоминают отчет целого предприятия. С каким вкусом и наглядностью очерчен силуэт утекшего времени, все эти таблицы, коэффициенты, диаграммы. Недаром Любищев считался одним из крупнейших систематиков и специалистов по математической статистике.