Зубр

Он старался выполнить все намеченное количество работ, кроме работ первой категории, то есть самых творчески насыщенных.

Первая категория состояла из главной работы (над книгой, исследованием) и текущей (чтение литературы, заметки, письма).

Вторая категория включала научные доклады, лекции, симпозиумы, чтение художественной литературы – то есть то, что не являлось прямой научной работой.

Возьмем, к примеру, любую дневниковую запись, летний день 1965 года.

«Сосногорск. 0,5. Осн. научн.:

библиогр. – 15 м.

Добржанский – 1 ч. 15 м.

Систематич. энтомология, экскурсия – 2 ч. 30 м.

Установка двух ловушек – 20 м.

Разбор – 1 ч. 55 м.

Отдых, купался первый раз в Ухте,

Извест. – 20 м.

Мед. газ. – 15 м.

Гофман “Золотой горшок” – 1 ч. 30 м.

Всего 6 ч. 15 м.»

Прослежен, разнесен весь день, вплоть до чтения газет. Что такое «Всего 6 ч. 15 м.»? Это, как видно из записи, сумма работ только первой категории. Остальное учтенное время – работа второй категории и прочее. Каждый день суммировалась работа первой категории. Затем она складывалась за месяц. Например, за этот август 1965 года набралось 136 часов 45 минут рабочего времени первой категории. Из чего состояли эти часы? Пожалуйста, все сведения имеются в месячном отчете.

«Основная научная работа – 59 ч. 45 м.

Систематич. энтомология – 20 ч. 55 м.

Дополнит. работы – 50 ч. 25 м.

Орг. работы – 5 ч. 40 м.

Итого 136 ч. 45 м.»

А что такое «Основная научная работа», эти 59 ч. 45 м.? На что они были потрачены? Опять же все расшифровано в отчете:

«1. По таксонам – эскиз доклада “Логика системы” – 6 ч. 25 м.

2. Разное – 1 ч. 00 м.

3. Корректура “Дадонологии” – 30 м.

4. Математика – 16 ч. 40 м.

5. Текущая литература: Ляпунов – 55 м.

6. —» – биология – 12 ч. 00 м.

7. Научные письма – 11 ч. 55 м.

8. Научные заметки – 3 ч. 25 м.

9. Библиография – 6 ч. 55 м.

Итого 59 ч. 45 м.»

Можно пойти дальше, взять любой из этих пунктов. Допустим, пункт шестой, текущая литература: биология – 12 часов. Оказывается, известно и записано с точностью до минуты, на что они были «израсходованы»:

«1. Добржанский “Мейнкайнд Эвольвинг”.

372 стр., кончил читать

(всего 16 ч. 55 м.) 6 ч. 45 м.

2. Анош Карой “Думают ли животные”, 91 стр. – 2 ч. 00 м.

3. Рукопись Р. Берг – 2 ч. 00 м.

4. Некоро З., Осверхдо… 17 стр. – 40 м.

5. Рукопись Ратнера – 35 м.

Итого 12 ч. 00 м.»

Большинство научных книг конспектировалось, а некоторые подвергались критическому разбору. Все выписки и комментарии регулярно подшивались в общий том. Эти тома, напечатанные на машинке – как бы итоги чтения, – составили библиотеку освоенного. Достаточно перелистать конспект, чтобы вспомнить нужное из книги.

У Любищева было редкое умение извлечь у автора все оригинальное. Иногда для этого хватало странички. Иные солидные книги сводились к нескольким страничкам. Сущность их никак не соответствовала объему.

Кроме работ первой категории, учитывались с той же подробностью и работы второй категории. Скрупулезность эту объяснить было труднее. С какой стати нужно выписывать и подсчитывать, что на чтение художественной литературы затрачено 23 часа 50 минут! Из них:

«Гофман, 258 стр. – 6 часов»;

«Предисловие о Гофмане Миримского – 1 ч. 30 м.»

и т. д., и т. п.

Далее восемь английских названий, всего 530 страниц.

Написано семь плановых (!) писем.

Прочитано газет и журналов на столько-то часов, письма родным – столько-то часов.

Можно было считать такие подробности излишеством, тогда спрашивается, к чему из года в год производить анализ времени, от которого никакой пользы, только зря на него тратится время.

У Любищева все было продумано.

Выясняется, что для Системы нужно было знать все деятельное время, со всеми его закоулками и пробелами. Система не признавала времени, негодного к употреблению. Время ценилось одинаково дорого. Для человека не должно быть времени плохого, пустого, лишнего. И нет времени отдыха: отдых – это смена занятий, это как правильный севооборот на поле.