Зов ворона

Мунго отказывался доставлять им удовольствие видеть его дискомфорт. Он знал, что выживет только в том случае, если сумеет увернуться от хватки монументальных рук Типпу. Он также знал, что команда никогда не позволит ему вырваться из кольца, которое они образовали вокруг него. Бой должен был состояться на этом пятачке свежевымытой палубы между грот-мачтой и бизань-мачтой, с отполированным латунным шпилем и двумя большими люками с одной стороны и балкой правого борта - с другой.

Мунго поднял кулаки и приплясывал на цыпочках, как великий английский боксер Уильям Томпсон, чье поражение от Джеймса "Глухого" Берка за титул чемпиона Англии Мунго видел два года назад в Лестершире. Команда одобрительно закричала, когда Типпу, опустив голову и раздув ноздри, двинулся на него. Без предупреждения гигант нанес удар левой, за которым последовал хук правой. Для такого крупного мужчины он был быстр, как змея. Когда Мунго отшатнулся назад, едва избежав удара, он споткнулся о край люка и потерял равновесие. Типпу набросился на него, но Мунго отскочил и вскочил на ноги.

Мунго кружил, стараясь дышать неглубоко и легко передвигаясь. Типпу вытянул руки и попытался загнать его в угол, время от времени нанося удары, но всегда промахиваясь. Прошло несколько секунд без единого удара, и экипаж забеспокоился. Их шутки переросли в угрозы. Мунго толкнули сзади, и он пошатнулся, увидев кулак Типпу за долю секунды до того, как тот врезался ему в челюсть. Он повернул голову и отразил самый сильный удар.

Наполовину оглушенный, но повинуясь инстинкту, он пригнулся и нанес острый удар Типпу в грудную клетку, а затем нанес более сильный удар в солнечное сплетение гиганта. Он почувствовал твердость удара. Типпу хмыкнул, когда ветер вырвался из его легких.

Гигант, казалось, ничуть не смутился. Он ударил ногой Мунго по икре и повалил его на землю. Типпу набросился на Мунго и на этот раз схватил его за рубашку. Сжимая в пальцах хлопчатобумажную ткань, он наносил удар за ударом в голову Мунго. Мунго отчаянно пытался увернуться от кулака гиганта и колотил Типпу по грудной клетке контрударами, но рубаха крепко держала его. Удары Типпу посылали осколки боли через его череп и заставляли звезды вспыхивать в его глазах. Пройдет совсем немного времени, и один из ударов лишит его сознания.

Краем глаза он заметил отблеск солнечного света на полированной меди. Вместо того чтобы потянуть Типпу, он наклонился и опустил голову, как таран, обхватив гиганта руками и подталкивая его к кабестану. Типпу доблестно боролся, чтобы устоять на ногах, но вес Мунго и топтанье ног выбили его из равновесия. Типпу отшатнулся назад и повалился на кабестан, увлекая за собой Мунго. Распростертое тело Типпу защищало Мунго от повреждений, но ничто не могло оторвать его голову от твердой, как камень, палубы. Превращение произошло мгновенно. Великан ослабил хватку на рубашке Мунго, и его огромное тело обмякло.

Мунго с трудом поднялся на ноги. Его голова была готова расколоться, как кусок перезрелого фрукта. Он бросил взгляд на упавшего гиганта и собрался с мыслями, затем повернулся лицом к команде. Лицо Ланахана исказилось в яростной, недоверчивой ярости. Он приказал Типпу драться, а теперь Мунго выставил его дураком.

Рука Ланахана потянулась к ножу на поясе. Затем, внезапно, он выпрямился. На сходнях послышались тяжелые шаги. Экипаж вытянулся по стойке смирно, настолько резко, что это могло означать только одно.

Капитан вышел на палубу. Он не был ни высоким, ни особенно красивым. Его кожа была жесткой и изношенной после многих лет, проведенных под атлантическими ветрами и тропическим солнцем. Бледный шрам в форме полумесяца прочертил дугу на его левой щеке. Но в его взгляде было дьявольское высокомерие, а еще больше - в одежде, которую он носил. Его сюртук был скроен и сшит по фигуре, прекрасная рубашка и жилет были ослепительно белыми. Его золотой галстук в огурцах-пейсли блестел на солнце, а гладкие итальянские сапоги были начищены до блеска. Он выглядел так, словно только что вышел из своей ложи в опере.

Любой человек, который так одевается, должен быть либо щеголеватым шутом, либо в высшей степени самоуверенным. И достаточно богат, чтобы не волноваться. Уже не в первый раз Мунго задумался о том, насколько прибыльным может оказаться это путешествие.

Капитан окинул взглядом сцену - Типпу, лежащий на полу; Мунго в разорванной рубашке и с разбитым лицом; свежая кровь на очищенной пемзой палубе. Его лицо омрачилось.

‘Что, черт возьми, здесь происходит, Мистер Ланахан?- рявкнул он помощнику.

‘У нас был незваный гость. Я велел Типпу отослать его.’

- Похоже, безуспешно.- Ланахан поежился. Стерлинг повернулся к Мунго. - Кто ты?’

- Синклер, - представился Мунго, назвав свое вымышленное имя. - Томас Синклер. У меня есть письмо от моего деда, Амоса Рутерфорда.’