Зов темной крови

– И это еще не все, – снова заговорила Кириллова. – Пуля, убившая женщину, по заключению баллистиков, предварительно прошла через твердый предмет, потеряла кинетическую энергию и застряла в черепе. На этом основании я сделала вывод: если в квартире нет помещений с линейными размерами более восьми метров, пуля, прежде чем попасть в спящую Баландину, прошла через стену. Это же подтверждает планировка квартиры. Через стену от гостиной располагается небольшая комната, в которой вполне могла жить домработница.

– Ну, предположим, – как будто согласился с ней Протопопов. – Но для чего Калмыковой было стрелять в стену?

– А она не в стену стреляла, – пояснила Кириллова. – Она целилась в Сичкина, но сначала промахнулась.

– Версия фантастическая, но обоснованная.

– У меня есть вопрос, – поднял руку Котов. – Ладно – застрелить… Но, как по-вашему, эта немолодая женщина могла расчленить и вынести двоих взрослых людей?

На этот вопрос взялся отвечать Протопопов:

– Не надо забывать, что, в отличие от настоящей Илги Лиепини, наша подопечная была медичкой и работала фельдшером. А ее хобби по забою скотины говорит само за себя.

Кто-то заметил:

– Крутая, получается, дамочка…

Иван Макарович потянулся за документом:

– А это информация из Латвии. Как нам сообщили коллеги, десять лет назад по латвийскому закону о реституции Калмыкова получила крупную компенсацию за землю и недвижимость своего деда Яниса Лиепиньша. Его после войны репрессировали за помощь бандитам. Чтобы получить компенсацию, Калмыкова приняла латышское гражданство. Но и этого ей показалось мало. Около двух лет назад она стала опекуншей якобы своей внучатой племянницы. В собственности девочки, Эрны Берзини, находится несколько домов в Риге и Юрмале, которые Калмыкова в настоящее время успешно сдает.

– Прибрала к рукам чужого ребенка и отдала в пансионат для ненужных детей, – проговорила Надежда и добавила: – Страшно представить, что могло случиться с девочкой в канун ее совершеннолетия.

– Позвольте доложить, у меня есть важная информация. – Из-за стола поднялся оперативник Артем Котов. – Сегодня я дозвонился до той самой свидетельницы, о которой говорила убитая старуха-колясочница.

– Кажется, она была за границей, – припомнил Иван Макарович.

– Она и сейчас живет там. Возможно, поэтому осталась в живых. Ее номер сохранился в телефоне убитой старухи. При жизни та упоминала фамилию женщины, и я ее отыскал.

– Что она рассказала?

– Жиличка, что выкидывала мусор в траншею, была домработницей Калмыковой.

– Но не могла же она сама себя выбросить?

– Это еще не все… Примерно в то же время свидетельница повстречала во дворе саму Калмыкову, которая тоже выбрасывала мусор в траншею. Это было ночью. Сама свидетельница гуляла с собакой. И, кстати, пес проявил к пакетам Калмыковой подозрительный интерес.

– Вот все и прояснилось… В пакетах был точно не мусор… – проговорил Протопопов.

– А что с убийством Агнии Рудольфовны? – спросила Надежда. – Есть что-нибудь новое?

– С ее убийством тоже все ясно. До свидетельницы, что живет за границей, Калмыкова не добралась, но «подорвала» к ней подходы, убив старуху.

– Значит, старуху-колясочницу тоже убила Калмыкова?

– По заключению баллистической экспертизы, все трое убиты из одного оружия, – проинформировала Анастасия Кириллова.

– Из револьвера «манурин», – уточнил Протопопов. – Ума не приложу, откуда Калмыкова узнала, что мы вышли на след свидетеля?

– Жучок, – чуть слышно проронила Надежда. – Я уверена, что прослушку установила она.

– Но как ваша заказчица смогла попасть в производственные помещения?

– За день до того, как Котов сказал в этой комнате, что говорил с Агнией Рудольфовной, Соколов снимал с Калмыковой мерки, и это было в дамской закройной. Калмыковой было достаточно протянуть руку и положить прослушивающее устройство на стеллаж.

– Как у вас гладко все получается, – крякнул Иван Макарович. – Надеюсь, вы понимаете, по всем этим пунктам придется предоставить четкие доказательства. – Он огляделся. – Теперь, наконец, объясню присутствие Надежды Алексеевны. – Протопопов взглянул на нее и ободряюще улыбнулся. – Я собираюсь попросить ее нам помочь.

Надежда удивленно подняла на него глаза:

– В чем?

– Сейчас расскажу… Меня встревожил звонок Калмыковой.

– Тот самый, о переносе примерки?

– Да.

– Ну, что же в этом тревожного?

– Калмыкова что-то задумала, и я решил действовать без предварительной подготовки.

– Рискованно, – заметил кто-то из оперативников.

Иван Макарович снова обратился к Надежде:

– Я помню, вы говорили, что не проводите примерок на дому у клиентов.

– У нас нет такой практики, – уверенно подтвердила Надежда, и Протопопов тут же ей предложил:

– Давайте создадим прецедент.

– В каком смысле?

– Проведем отмененную примерку на квартире у Калмыковой.

– И кто к ней пойдет? – Надежда еще не понимала, чего от нее хочет Иван Макарович.

– Вы и одна из швей.

– Кого из швей вы имеете в виду?

– Выдадим за швею криминалиста Кириллову. Она уже в курсе.

– Зачем? Объясните, – попросила Надежда.