Зов Тайрьяры

Роанар напряженно стоял со взведенным арбалетом, и я боялся, что ему придется пустить его в ход, стоит dassa дернуться. Однако Ольцигу удалось снова удивить меня - уже в который раз за вечер. Он покачал головой.

- Я не убью тебя, - прошептал он, опустив голову.

Девушка облегченно вздохнула, опустив глаза, и вдруг сердечно обняла dassa.

- Ты станешь великим мэтром, Ольциг, - гордо произнесла она, отстранившись.

- Я им не стану, - сокрушенно покачал головой монах, - не теперь, когда поддержал ведьму.

Филисити обиженно прищурилась, однако не стала сейчас снова доказывать монаху, что обладает теми же силами, что и он. Рано или поздно dassa сможет принять это самостоятельно.

- Ты проводник. Орден обязан будет принять тебя, каких бы взглядов ты ни придерживался. И ты изменишь порядок. Больше не будет брошенных людей с даром. Ты сумеешь победить и чужие предрассудки, раз сумел победить свои.

Dassa не казался столь уверенным в этом, но и спорить с Филисити не стал. Сейчас и я сомневался, что эта девушка действительно не обладает некими гипнотическими чарами. Монах был просто не в силах противиться ее словам. И на его месте, думаю, не смог бы ни я, ни Роанар.

Этой ночью мы решили продолжить путь и двигаться, пока будут силы. Сомкнуть глаз не удалось бы никому из нас, слишком много потрясений было пережито только что.

Не сговариваясь, Филисити и Ольциг поменялись местами: девушка села на Пересмешника позади меня, а монах забрался на Огонька. В освещенной луной и звездами ночи мы поскакали вперед навстречу Лэс-Кэрр-Грошмору.

***

Луна была полной, а небо безоблачным. Мы стремительно двигались вперед, и путь наш освещали яркие звезды и полная луна. Филисити крепко держалась за меня, нашептывая мне на ухо, куда нужно ехать. Я чувствовал жар ее дыхания, травяной аромат ее пушистых волос, развевающихся на ветру.

- Спасибо тебе, - шепнула она, когда мы проскакали около трех миль.

- За что? - удивленно спросил я.

- Ты бросился наперерез заклятью Ольцига. Рисковал жизнью, и... - она помедлила, - я, если честно, не знаю, что тебя спасло. Эта магия должна была убить.

Я лишь пожал плечами, крепче сжимая поводья Пересмешника. Мне и самому было интересно, что именно стало моим спасением. Раньше магия dassa легко как минимум лишала меня сознания. А убийственное заклятье почему-то решило помиловать. Причина оставалась для меня загадкой.

- Должна была, но не убила. Какая разница, почему?

- Ты знал, что рискуешь жизнью, Райдер? - серьезно спросила девушка.

- Мне было все равно, - честно ответил я, - не было времени ни о чем думать. Я просто хотел тебя защитить.

- Почему? - снова спросила Филисити, хотя сама прекрасно знала ответ. Впрочем, молодые особы любят слушать очевидные вещи не меньше, чем мужчины любят о них молчать. Я улыбнулся.

- Потому что ты нужна нам, - решив принять правила ее игры, я выдержал короткую паузу, добиваясь нужного эффекта разочарования, и тут же добавил, - нужна мне.

Пересмешник ускорился, сильно отрываясь от Огонька. Филисити крепко обняла меня и прижалась к моей спине, не произнося больше ни слова, но я слышал улыбку в ее дыхании.

Мы скакали так до самого рассвета. Утром Роанар предложил сделать небольшую остановку и подкрепиться перед приближением к истоку Мальяры. Внизу под небольшим холмом уже виднелись острые башни Лэс-Кэрр-Грошмора.

Название проклятого города было старше, чем сам древний язык. Самые старые трактаты, которые благодаря переводу я мог читать, называли Лэс-Кэрр-Грошмор "Городом Костяных Башен", и, похоже, это не имело отношения к древнему языку. Возможно, бывшая столица Миянны когда-то говорила на еще более старом диалекте.

Огонек и Пересмешник беспокойно замерли на холме.

- Пожалуй, остановиться на передышку стоит прямо здесь, - предложил Роанар, - Ольциг, привяжешь лошадей?

Барон кивнул на одинокое дерево, росшее в нескольких метрах от нас.

Монах зачарованно взглянул на дома-башни, которые действительно имели бело-костяной, соответствующий названию города, оттенок, и осторожно спешился.

Я сделал то же самое и протянул руки к Филисити, однако девушка спрыгнула с коня самостоятельно и самодовольно улыбнулась, оказавшись рядом со мной на земле.

- Вроде, леди, а от положенной тебе помощи отказываешься, - хмыкнул я.

- Ведьмы привыкли справляться сами, - отозвалась она, криво улыбнувшись.

Ольциг подошел и взял Пересмешника за поводья. Я настороженно проследил за ним, надеясь, что он не выкинет никаких глупостей по отношению к Филисити. Хоть он и дал слово, что не причинит ей вреда, я предпочитал быть настороже, пока не смогу окончательно в этом убедиться.

Во второй руке зачарованный видом проклятого города dassa держал поводья Огонька. Роанар рылся в украденной из лагеря Шина торбе, в которой осталась вчерашняя добыча. Я также посмотрел на Лэс-Кэрр-Грошмор. В домах с неровными шпилями, тянущимися к небу, чем-то напоминающих одновременно осиные ульи и богатые замки, проглядывались круглые окна, больше похожие мертвые глазницы, которые, казалось, изучали нас так же, как и мы их.