Зов странствий. Лурулу (ЛП)

«А отец тебе не поможет?»

«Нет, — она снова оглянулась через плечо в сторону бара. — Он хочет, чтобы я оставалась здесь и работала в таверне. Когда я болтаю с инопланетянами, он злится. Он думает, что я продаю себя за деньги».

Мирон вопросительно взглянул ей в лицо: «Но это не так?»

«Нет — хотя это не имеет большого значения. Ты дал бы мне денег?»

Несколько секунд Мирон не знал, что сказать. Наконец он спросил: «Зачем?»

«Чтобы помочь мне улететь с Терца — если хочешь, я могу тебе отдаться».

«Заманчивое вложение капитала! — выпалил Мирон. — Я мог бы расстаться… скажем, с пятью сольдо».

Девушка снова на мгновение встретилась с ним глазами: «Моя смена скоро кончится. Если ты не прочь поделиться со мной деньгами, ты можешь это сделать в интимной обстановке. Мне тебе нечего предложить, кроме себя, и, если тебя это устраивает, я так и сделаю. Не только из-за денег, но и потому, что ты мне нравишься — я тоже хочу чем-нибудь с тобой поделиться».

«Это меня несомненно устраивает».

«Дверь в мою комнату — средняя в том коридоре, за стеллажом. Я оставлю ее приоткрытой».

Девушка отошла, бросив еще один задумчивый взгляд через плечо. Вскоре Мирон заметил, что она положила поднос на стойку бара, обменялась парой слов с хозяином заведения и потихоньку выскользнула из трактира.

Тем временем Шватцендейл и Винго вернулись к столу. «Так-так, что тут у нас происходит? — спросил наблюдательный механик. — Если она тебя соблазняет, выбрось ее из головы. Все, что ей нужно — твой замечательный светловолосый скальп. За твою редкостную шкуру она получит кругленькую сумму».

«Чепуха! — возразил Мирон. — Мы обсуждали возможности высшего образования. Она хочет улететь с Терца, а для этого ей нужны деньги. Я согласился дать ей пять сольдо, и она согласилась отплатить услугой за услугу. Я понимаю, что все это звучит в какой-то степени вульгарно, но на самом деле это совсем не так. Возможно, она придерживается местных традиций и презирает целомудрие — что с того? Она не рассматривает такую сделку как торговлю своим телом».

«Совершенно верно! — согласился Шватцендейл. — Ей нужна твоя шкура. За нее она получит как минимум пятьдесят сольдо — может быть, даже больше».

«Не могу в это поверить! — пробормотал Мирон. — Она отчаянно хочет сбежать с этой проклятой планеты. Кроме того, кажется, я ей нравлюсь».

Механик разразился язвительным смехом: «Она принесла тебе кружку эля и влюбилась в тебя с первого взгляда. Ты действительно так думаешь?»

«Разве такого никогда не бывает?»

«Все бывает. Случаются и другие, еще более невероятные вещи. Шуйи очень сноровисто обращаются с небольшим инструментом — его достаточно воткнуть тебе в шею и повернуть, тем самым отделив спинной мозг от головного. Смерть наступает мгновенно и почти безболезненно; кроме того, шкура остается практически неповрежденной».

«У нее и в мыслях нет ничего подобного — не могут же инстинкты настолько меня обманывать! Бьюсь об заклад, что я не ошибаюсь!»

Восклицание Мирона носило чисто риторический характер — он забыл о наклонностях Шватцендейла.

«Превосходно! — оживился механик. — С тебя десять сольдо чистоганом, если она попробует снять с тебя шкуру, тем или иным способом. По рукам?»

«По рукам!» — отважно отозвался Мирон, хотя его уже начинали одолевать сомнения.

Винго возмутился: «Нельзя заключать пари на таких условиях! Жизнь Мирона будет в опасности — особенно в том случае, если у нее есть сообщники».

«Мы примем меры предосторожности, — успокоил стюарда Шватцендейл. — Я буду стоять у двери и смотреть в щелку».

«Нет, ни в коем случае! — запротестовал Мирон. — Тогда я не смогу ничего сделать».

«Хорошо, я просто буду стоять за дверью. Если мерзавка вытащит нож, Мирону ст'oит только позвать, и я встану на защиту своих финансовых интересов. Не сомневаюсь, что Мирон сможет о себе позаботиться. Само собой, он возьмет с собой лучемет».

«Само собой! — подтвердил Мирон. — Развлекаясь с девушкой, я буду держать лучемет в зубах».

«Неплохая идея, — поддержал Винго. — Не забывай: внезапного нападения следует ожидать именно тогда, когда ты больше всего отвлечен другими вещами».

«Совершенно верно! — заметил Шватцендейл. — Как-то раз я беззаботно обнимался с девицей и не заметил, как вошла ее мамаша с метлой в руках. Я ее увидел, когда она уже замахнулась метлой, и быстро перевернулся на спину, заслонившись девицей. В результате мамаша изо всех сил огрела метлой ягодицы собственной дочери. Я воспользовался последовавшей перепалкой, схватил штаны и унес ноги. Больше я никогда не встречался с этой девицей и, разумеется, обходил за версту ее мамашу».

«В таких случаях нельзя терять бдительность ни на минуту!» — назидательно произнес Винго.

Шватцендейл поднялся на ноги: «Так что же, Мирон, ты готов?»

«Готов», — мрачно отозвался Мирон.

«Еще пара полезных советов. Обыщи ее хорошенько и убедись в том, что она не прячет нож — не забудь заглянуть также под подушку. А если она спросит про лучемет, скажи, что капитан строго приказал тебе держать его при себе».